Я буду выглядеть слабаком.
Терренс будет много чего обо мне думать за секунды до того, как умрет, но только не то, что я слабак.
Я поднимаю топор и медленно пробую взмахнуть, чтобы убедиться, что лезвие ударит его точно в подбородок. Удар должен быть нисходящий. Я же не хочу, чтобы костные осколки впились слишком глубоко и прервали мою месть раньше времени.
Есть еще некоторые вещи, которые я хочу сказать прямо сейчас, типа «Последнее слово?» или «До встречи в аду», но на самом деле ничего говорить и не нужно. Это должен быть самый приятный миг за двадцать пять лет. Я даже могу расчувствоваться потом, но это нормально, ничего постыдного тут нет.
Жду не дождусь, когда услышу, как он…
Кто-то стучит.
Я замираю.
Мы оба поворачиваем головы в сторону железных ворот, словно глядя на них мы поймем, кто стучит с той стороны. Я снова бросаю взгляд на Терренса и вижу, что он пытается решить, стоит ли ему кричать или нет.
Не стоит. Ей-богу, не стоит.
— Ни звука, — шепчу я, опуская топор. — Если они уйдут, я тебя отпущу.
Это совершенно глупая ложь. Терренс в нее ни за что не поверит. И все же он подумает, что сможет еще немного продлить себе жизнь…
— Помогите! — кричит он.
Выругавшись, я ударяю его топором по голове.
Не только траектория неверна, из-за чего я ударяю его прямо в висок, но и топор повернут не той стороной, и лезвие погружается на несколько дюймов в его череп.
Его рот раскрывается. Обильная струйка крови бежит по щеке.
Я выдергиваю топор. Он выходит из головы и падает на цементный пол с громким звоном.
Кто бы там, за воротами, ни был, он стучит снова, на этот раз более настойчиво.
У меня желание упасть на пол, свернуться в позе эмбриона и поплакать. Но это было бы бессмысленно. Хоть я и облажался с приличной местью, я не собираюсь сдаваться и садиться в тюрьму из-за этого.
Труп слишком тяжелый, чтобы быстро закинуть его в багажник. Вместо этого я опрокидываю стул на бок и бросаю поверх защитную пленку. Тот, кто целенаправленно ищет мертвое тело, тут же определит, где спрятан труп Терренса, но, может, это всего лишь любознательный охранник.
Я засовываю пистолет за пояс штанов за спиной. Не особо укромное место. Но, надеюсь, как-нибудь заболтаю непрошеного гостя.
Я поднимаю ворота.
Там стоит женщина. Ее серебристая машина припаркована перед складским помещением. Она белокурая, милая и слишком молодая для такого отталкивающего болвана, как Терренс. Я никогда не видел Минди воочию, но видел пару ее фотографий.
Она заплаканная и испуганная.
Насколько я вижу, она не вооружена, хотя в ее сумочке может быть все что угодно.
— Где он? — спрашивает она.
Я решаю не оскорблять ее умственные способности и не притворяться, что не знаю, о ком идет речь. Но в первую очередь мне нужно убедиться, что меня не застрелят.
— Опусти сумочку, — говорю я ей.
Она без колебаний бросает сумочку на пол. Очевидно, оружия там нет. Она бы не пришла сюда, если бы полагала, что ей придется драться с вооруженным топором маньяком.
И она уж точно не знает, кто я такой.
— Где он? — повторяет она.
Она бросает взгляд на защитную пленку, затем снова на меня.
Как много она знает? Видела ли она, как он едет со стволом у головы? Видела ли она, как я заставил его залезть в багажник? Когда Терренс крикнул, она барабанила в дверь. Возможно ли, что она его не услышала?
Особой трагедии, если мне придется ее убить, не будет. Она выглядит как идеальная жертва. Но мне на самом деле не нравится идея убивать кого-то из-за моей небрежности. Еще тогда, когда Убийца Обухом активно убивал людей, не было никаких случайных жертв. Я убивал только запланированных.
— Его здесь нет, — говорю я.
— Я его слышала.
— Не знаю, о чем ты говоришь.
— Я слышала, как он кричал: «Помогите!» Я знаю, что он здесь.
Ее рука дрожит, когда она утирает слезу, хотя, если честно, она выглядит скорее злой, чем расстроенной. Я чувствую, что если недооценю ее и расслаблюсь, то могу закончить с топором в голове.
— Ты ослышалась.
Я откровенно пытаюсь тянуть время, пока не соображу, как выпутаться отсюда, не оставляя еще одного окровавленного трупа.
Она смотрит мне прямо в глаза.
— Я никому ничего не скажу.
Тембр ее голоса и мольба в глазах неслабо удивляют меня, поэтому я ей верю. Она не пытается просто спасти свою жизнь.
— Да? — спрашиваю я. — Ты думаешь, что я привез сюда твоего парня, и ты никому не скажешь?