А она, как ни удивительно, погружается в молчание. Длится это до того момента, пока мы не съезжаем на грунтовую дорогу.
Фантазируя о своей мести, я подумывал оставить Терренса в складском помещении, как поступал с другими жертвами. Почти уже убедил себя, что это хорошая идея. В конце концов, какая разница, где найдут его труп, если я вновь исчезну?
Но… нет. Я не смог это обосновать. Было бы самоубийством позволить обнаруживать мои преступления так же, как раньше. Так что Терренса нужно похоронить.
Минди нервничает. Хорошо. Надеюсь, она напугана. Надеюсь, она в ужасе. Надеюсь, она представляет те непотребства, которые я могу с ней сотворить.
— Мы на самом деле собираемся только закопать его? — спрашивает она.
— Да.
— А это безопасно?
— Для него?
— Ты знаешь, о чем я. Его не найдут?
Я пожимаю плечами.
— В итоге найдут, наверное.
— Это ведь плохо?
— Если бы я планировал пожить тут и вернуться к нормальной жизни — наверное, было бы плохо, выкопай кто его тело.
— А что насчет меня?
— Ты хотела поучаствовать. Если ты волнуешься по поводу того, что тебя свяжут с его убийством, вероятно, тебе стоило остаться. Я тебя в машину силком не тащил.
— Тогда не будем обо мне. Звери достаточно быстро могут выкопать тело. Даже если ты собираешься уехать из города, не особо будешь рад, если его кто-нибудь выкопает до того, как сядешь в самолет, так ведь? Почему бы нам не расчленить тело и не избавиться от частей по отдельности?
— Ты хочешь расчленить его тело?
— Нет.
— Если мы его похороним, то он раз — и исчез. Я не хочу следующие три месяца избавляться от его тела по кусочку за раз.
Минди, кажется, не убеждена, что мой план — единственно верный. Я выдавливаю из себя ухмылку.
— Я шучу, — говорю я ей. — Мы его глубоко зароем. Никакое животное не прокопает ради него шесть футов. Никто его не найдет. С тобой все будет в порядке, если ты, конечно, не позвонишь в полицию и не сознаешься во всем.
Она, кажется, верит мне и с облегчением улыбается.
— Спасибо.
Хоть нести тело по лесу тяжело и неудобно, особенно с расположенной на его груди лопатой, это легче, чем волочить его, что я, собственно, и планировал делать изначально.
Мы не разговариваем в процессе. С Минди гораздо приятнее быть рядом, когда она не разговаривает.
Меня одолевают чертовы комары, и, я уверен, ее тоже. К ее чести будет сказано, она не жалуется. Я хочу поныть по этому поводу, но не хочу поощрять на нытье ее, поэтому мучусь в тишине. Я не должен расчесывать укусы. Чесать ноги до крови я буду вечером.
Далеко в лес мы не заходим. Не больше четверти мили.
Если бы я знал, что у меня будет соучастник, захватил бы вторую лопату. Вместо этого я отдал ей фонарь, а сам стал копать.
Несколько минут она ничего не говорит. Когда же заговаривает, предлагает подменить меня. Я отказываюсь.
Теперь я почти желаю, чтобы она начала действовать мне на нервы, потому что все еще планирую убить ее.
Копается быстро. Я так тяжело дышу и так сильно потею, что уже и не думаю об этих гнусных насекомых.
— Ты уверен, что не хочешь, чтобы я тебя подменила? — спрашивает она.
Яма подойдет для неглубокой могилы, и, будь я один, я бы на этом и остановился. Нужно ли копать дальше просто потому, что я обещал ей удостовериться, что тело не найдут? Это как-то глупо. Зачем я вообще обо всем этом думаю? Почему я ее еще не убил? Да, удобно, когда она держит фонарь, но это не повод оставлять ее в живых.
— Хорошо, — говорю я. Отхожу от могилы и передаю ей лопату.
Она неплохо копает. Не настолько, чтобы я подумал: «Ух ты, она раньше этим явно занималась», и, конечно, не так эффективно, как я, но я все же впечатлен.
Каково было бы работать с напарником?
Думать об этом нелепо, но, черт с ней, пока она копает, я спокойно могу и поразмышлять об этом.
Я бы мог совершать убийства. Она помогала бы мне избавляться от тел. А потом мы бы стали неистово заниматься любовью, глядя на убийственный закат.
Судя по всему, такого не будет.
Что бы она сделала, если бы я попытался подкатить к ней? Что бы сказала, если бы я стал заверять ее: несмотря на то что я убил человека, с ее стороны нет совершенно никаких обязательств, она никоим образом не должна воспринимать это как намек, мне хочется, чтобы все было по обоюдному согласию?
Она бы сказала что-нибудь вроде: «Я только что выкопала половину могилы для моего парня. Ты прикалываешься?»