- Что мне теперь делать? Перегрин, вы должны помочь мне в этом деле, озабоченно проговорил Олчестер.
- Конечно, я готов для вас на все, - отозвался Уоллингхем, - но что мы можем предпринять?
- Конечно, можно написать графине и попросить ее не отпускать Мирабел в Лондон в этом году.
- Но ведь это всего лишь отсрочка? И если Бранскомб решил непременно на ней жениться, он вполне может отправиться за ней не только в Рим, но и вообще на край света.
Маркиз задумался, и прошло не меньше получаса, прежде чем он заговорил снова:
- Не может быть, чтобы не было способа остановить Бранскомба!
- Разве что найти для него другую богатую наследницу! Но в Лондоне найдется не так уж много девушек, чье состояние может сравниться с состоянием Мирабел Честер!
- Это мне известно Кроме того, хотя в последний раз я видел ее ребенком, я уверен, что она прелестна и у нее прекрасный характер.
- Не думаю, что Бранскомба интересует ее характер, - усмехнулся Уоллингхем.
- Но я должен предотвратить этот брак! Если бы Эдуард был жив, он бы увез ее на вершину Гималаев или в пески Гоби, но в подобных местах и мужчине пришлось бы нелегко, что уж говорить о молоденькой девушке!
- Должен же быть какой-то другой выход, - проговорил Уоллингхем. - Не может быть, чтобы в Лондоне не нашлось еще одной богатой наследницы, которая ожидает чести быть представленной королеве!
- Если подобная особа существует, мы непременно о ней услышим, заметил маркиз, - а уж княгиня Левина наверняка в курсе дела. Никогда не поверю, что какая-нибудь свежая новость лондонского света сможет миновать чуткое ухо нашей приятельницы.
- Может быть, спросить у нее? - предложил Перегрин.
- О нет! Ради всего святого! - испуганно воскликнул маркиз. - Я поклялся, что Бранскомб не женится на моей подопечной, но вам не хуже, чем мне, известно, что нет такой силы, которая помешала бы княгине передать ему мои слова. А тогда он станет добиваться своего еще настойчивее!
- Я не думаю, что на свете вообще существует какое-нибудь препятствие, непреодолимое для графа, - сказал Уоллингхем, - особенно если ему действительно нужны деньги. Пожалуй, кроме вас, никому и в голову не придет мешать ему!
- Может, я смогу убедить Мирабел не принимать его предложение?
- Это было бы неплохо, но вы прекрасно понимаете, что большая часть ваших родственников сочтет графа подходящей партией. Среди всех известных мне холостяков нашего круга нет никого, кто выдержал бы сравнение с Бранскомбом. За исключением вас, разумеется, но вы для этого случая вряд ли подходите.
- Вы, безусловно, правы. Я вообще пока не намерен жениться, а тем более на неоперившейся школьнице!
- Итак, мы вернулись к тому, с чего начали, - резюмировал Уоллингхем. Бранскомб в роли злодея или героя драмы - это как вам больше нравится - и юная героиня, прелестная и невинная, неопытная, ничего не знающая о жизни, в которую только-только вступает.
Перегрин произнес эту фразу с драматическим пафосом, ожидая, что маркиз рассмеется, но тот вдруг резко переспросил:
- Что, что вы сказали? Повторите!
- Что именно?
- То, что вы только что сказали. Вы подали мне неплохую идею!
- Я сказал: "Бранскомб..."
- Нет, не о нем. Что вы сказали о девушке?
- Я сказал: юная героиня, прелестная и невинная, неопытная... медленно повторил Уоллингхем.
- Вот оно! - воскликнул маркиз. - Именно так! И Бранскомб никогда ее не видел!
- О чем вы?
- Это же очевидно! Все, что нам требуется, это найти юную, прелестную, невинную девушку, не искушенную в жизни, которую мы втайне воспитаем в "своей конюшне", чтобы подготовить ее к этим скачкам, в которых Бранскомб заранее считает себя победителем!
- Но кто сыграет эту роль? - спросил Уоллингхем.
- А в этом вся соль! - ответил маркиз. - Я скажу вам, кто сыграет эту роль.
Он помолчал немного, а затем продолжил, и в его голосе зазвучал металл:
- Бранскомб - сноб, и поэтому она должна явиться из трущоб; Бранскомб жаждет денег, и поэтому у нее не будет ни гроша; Бранскомб хочет жену аристократической крови, которой он мог бы гордиться, поэтому она будет безродной! Это преподаст ему урок, который он никогда не забудет - и я тоже!
Глава вторая
- Поздравляю! - сказал Уоллингхем, как только лошади тронулись.
Маркиз, сосредоточенно правивший упряжкой, улыбнулся, и его друг понял, что все шло, как ожидалось.
Накануне вечером, прибыв в поместье Олчестера в Хартфордшире, они просидели за полночь, размышляя, где найти девушку, которая смогла бы ввести графа в заблуждение.
Перегрин сначала настаивал на том, что она должна быть актрисой, но маркиз решительно отверг эту мысль:
- Если она попытается играть, обман очень быстро обнаружится, а именно этого мы должны избежать любой ценой. Он должен жениться на фальшивой наследнице, а уж тогда мы раскроем ему правду и заставим выглядеть полным дураком.
- Пожалуй, - неохотно согласился Уоллингхем.
- И более того, - продолжал маркиз, - я не собираюсь давать повод обвинять меня в мошенничестве.
- Что вы имеете в виду?
- А то, что девушка, которую я представлю Бранскомбу, на самом деле будет моей подопечной.
Уоллингхем изумленно посмотрел на него.
- Как вы собираетесь это устроить?
Губы маркиза скривились в презрительной усмешке.
- Если бы я жил на Востоке, я бы, безусловно, мог купить ее на невольничьем рынке, но, поскольку мы с вами в Англии, нужно получить право на устройство ее судьбы более деликатным способом.
- Надеюсь, вы не собираетесь воспользоваться услугами какой-нибудь старой ведьмы из тех, что заманивают деревенских девушек в публичные дома, а потом продают любителям юных девственниц?
- Я не собираюсь опускаться до подобной грязи, - резко возразил маркиз. - Но есть же на свете девушки, которые были бы рады получить богатого опекуна.
- Может, сироты?
- Вот и ответ на все наши вопросы! - воскликнул Олчестер. - Под моим покровительством находятся два сиротских приюта.
- Так давайте немедленно съездим туда, - предложил Уоллингхем. - И лучше, чтобы у девушки не было никаких родственников, которые могут внезапно объявиться и начать скандалить или шантажировать вас. Все должно сойти гладко.
- Сперва надо найти подходящую девушку, - напомнил маркиз, и по его улыбке Перегрин понял, что идея, которая пришла ему в голову, показалась его другу весьма недурной.
Всю дорогу до Олчестерского аббатства они не могли говорить ни о чем другом.
Родовое гнездо маркиза, построенное задолго до закрытия монастырей, было когда-то цистерцианским <Цистерцианцы - члены католического монашеского ордена, образованного во II в.> аббатством и одним из самых прекрасных памятников архитектуры в Англии.
Позже основная часть его была превращена в удобный жилой дом, но изящные крытые аркады, большая трапезная и средневековая часовня сохранились.
Перегрину казалось, что в Олчестерском аббатстве царила какая-то особая атмосфера. Он никогда не решился бы сказать об этом самому Олчестеру, но про себя удивлялся, что святость этого места не заставляла маркиза быть чуть мягче и снисходительнее по отношению к миру, что лежал за стенами аббатства.
Более того, Уоллингхем не сомневался, что его друг намеревался в отношении Бранскомба повести себя так, чтобы подтвердить свою репутацию человека безжалостного, а порою - жестокого.
Но в конце концов Бранскомб, безусловно, заслужил то, что его ожидало.
Это подтверждалось и тем, что произошло перед самым их отъездом из Лондона. На следующее утро после обеда в честь победителя дерби маркизу сказали, что с ним хочет поговорить его жокей.
- Оставить вас наедине с ним? - спросил Перегрин, когда они перешли из столовой в библиотеку.
Олчестер покачал головой.
- Нет, я хочу, чтобы вы слышали все, что скажет Беннет. Если это именно то, о чем я думаю, очень полезно будет иметь свидетеля.
Уоллингхем в ужасе поднял руки.
- Я отказываюсь, решительно отказываюсь вмешиваться в вашу вражду с Бранскомбом! Он не слишком приятный противник, мне против него не выстоять.