— Чем я могла его расстроить? — спрашивала она себя.
Ответа на эти вопросы ей найти так и не удалось и, когда Кистна спускалась в библиотеку, в ее глазах отчетливо читалось беспокойство. А Уоллингхем не зря говорил маркизу, какие красивые и выразительные глаза у девушки.
Кистна приоткрыла дверь и вошла в библиотеку. Маркиз сидел за огромным столом, который занимал середину комнаты. На столе стояла золотая чернильница времен Карла II, изделие одного из знаменитейших ювелиров Англии.
Кистна каждый раз восхищалась ею, но сейчас она видела только маркиза, и ее сердце, как всегда, дрогнуло при виде него и забилось чаще.
Кистна подошла к столу, но маркиз взглянул на нее лишь тогда, когда девушка остановилась прямо перед ним.
— Садитесь, Кистна. Мне нужно кое-что вам сказать.
Волнуясь, девушка присела на краешек стула и крепко стиснула руки. Ей показалось, что маркиз долго смотрел на нее, словно изучая. Потом он сказал:
— Я определил ваше будущее, которое, несомненно, покажется блестящим любой молодой девушке, но для того, чтобы это осуществилось, мне нужна ваша помощь.
Маркиз замолчал, и девушка, догадавшись, что он ждет ее ответа, спросила едва слышно:
— Ч-что вы хотите… чтобы я сделала?
— Думаю, что, как всякая молодая женщина, которой уже исполнилось восемнадцать, вы гадаете о том, за кого вы выйдете замуж. Конечно, там, где вы находились прежде, вам вряд ли удалось бы встретить человека, который мог бы стать вашим мужем.
— Я… я не хочу… выходить замуж, — быстро произнесла Кистна.
Она увидела, как нахмурился маркиз. Затем он резко проговорил:
— Это совершенно нелепое заявление для девушки, обладающей вашим умом. Конечно же, вы хотите выйти замуж, и я подобрал для вас подходящего мужа.
Кистна тихо вздохнула, побледнела и еще крепче сжала пальцы. Догадываясь, что ей нечего возразить, маркиз продолжал:
— Поскольку я являюсь вашим опекуном и к тому же чувствую себя ответственным за все, что вам довелось пережить, я выбрал вам в мужья человека, который, несомненно, обеспечит вам самое блестящее положение в английском светском обществе.
Он снова замолчал и, взглянув на Кистну, увидел, что девушка смотрит на него расширенными от ужаса глазами. Эти огромные глаза словно одни жили на ее лице. Маркизу показалось, что его слова напугали девушку, но он поспешил сказать себе, что подобное предположение абсурдно и ее глаза выражают лишь безмерное удивление.
— Человек, о котором я говорю, — продолжал маркиз, — граф Бранскомб, обладатель древнего и благородного титула, достигший выдающихся успехов на скаковой дорожке и в других видах спорта и заслуживший дружбу и доверие короля и королевы.
Маркиз снова замолчал, и на этот раз было очевидно, что он ждет ответа.
Через несколько минут Кистна, запинаясь, спросила:
— А почему вы уверены, что он… захочет на мне… жениться? Почему?
— Потому, что вы моя подопечная, — жестко произнес маркиз. — Я не желаю обсуждать возможность его брака с той моей подопечной, которую он счел для себя подходящей партией, но уверен, что другая моя подопечная будет ему превосходной женой.
— Но… может быть… я не понравлюсь ему… или он… не понравится мне, — робко возразила Кистна.
— Вам должно быть известно, — заявил маркиз высокомерно, — что в аристократических семьях Англии, так же как и на Востоке, где вы жили, браки заключаются по соглашению.
— Но в Индии, — заметила Кистна, — да и… в Англии, наверное, тоже, браки по соглашению заключаются потому, что и жених, и невеста получают… в результате финансовые преимущества.
Ее слова застали Олчестера врасплох. Он подумал, что ему следовало бы догадаться, что Кистна слишком умна, чтобы не знать о том, что браки по соглашению, как правило, заключаются к взаимной выгоде партнеров. Маркиз помедлил секунды две, прежде чем ответил:
— Граф Бранскомб считает, что, поскольку вы моя подопечная, женившись на вас, он получит бесспорную выгоду.
— Как он может желать брака с женщиной, которую он никогда не видел… и к которой он… не испытывает любви?
— Я уже сказал вам, что это брак по соглашению, — ответил маркиз с ноткой раздражения в голосе. — Граф жаждет этого брака, а вы такая прелестная молодая женщина, что, возможно, позднее любовь придет к вам, если, конечно, вам это так необходимо.
Он говорил о любви, как о чем-то совершенно неважном, но Кистна, снова вспомнив своих родителей, испуганно выговорила:
— Пожалуйста!., я не хочу… выходить замуж на таких… условиях.
Маркиз откинулся на спинку кресла.
— Это глупое и чересчур эмоциональное заявление, — сказал он. — Можете не сомневаться: брак, который я вам предлагаю, для любой девушки в Англии был бы пределом мечтаний, а большинство из них и помыслить о нем не могли бы.
Посмотрев на Кистну уже с нескрываемым раздражением, Олчестер продолжал:
— Вы не забыли, каково вам было в приюте? Ведь тогда вы были уверены, что впереди вас ждет только смерть от голода и холода. Неужели вас, хотя бы в противоположность этому, не привлекает возможность стать графиней Бранскомб?
Кистна не могла видеть гнев в глазах маркиза.
Его раздраженный голос причинял ей почти физическую боль. Она опустила голову, молча разглядывая свои руки.
— Кроме того, — продолжал Олчестер, — мне кажется, что вы должны бы быть благодарны мне за то, что я предоставил вам столь блестящую перспективу.
— Я… благодарна вам за все… что вы для меня сделали, — ответила Кистна со слезами в голосе.
— А если вы благодарны, — ответил маркиз, — то вы сделаете то, что я вам скажу, не создавая мне лишних трудностей. Я не думаю, что требую от вас слишком многого.
Возникла пауза, затем Кистна сказала:
— Я… благодарна, милорд… и я сделаю то… что вы мне скажете.
— Хорошо! А теперь слушайте внимательно.
Он наклонился вперед, положив руки на стол, как бы стараясь подчеркнуть важность того, что собирался сказать.
— Граф Бранскомб уже объявил в Лондоне, что намерен жениться на моей подопечной. Когда он приедет сюда, я так и представлю ему вас. Но о вашем существовании он не имеет понятия. На самом деле он имеет в виду другую мою подопечную. Она сейчас в Италии. Ее зовут Мирабел Честер. И вы должны уверить его, что вы и есть Мирабел.
Кистна подняла голову:
— Вы хотите… чтобы я его… обманула?
— Ну какое это имеет значение? — с легкостью произнес маркиз. — Одна подопечная ничем не хуже другой.
— Но я… я не понимаю! Почему мы не должны сообщать ему… мое настоящее имя?
— Я хочу, чтобы он поверил, что вы Мирабел Честер.
Я прошу вас помочь мне, да и себе самой, выполнив все, что я потребую, — проговорил медленно маркиз.
И снова повисла тишина.
— Но почему… вы не объясните мне… зачем необходим… этот обман?
— Нет, — сказал маркиз твердо. — Это мое дело, и только мое. Но уверяю вас, Кистна, вы окажетесь на самом верху светского общества, все молодые девушки будут вам завидовать. Чего же еще вы можете пожелать?
К удивлению маркиза, Кистна поднялась и отошла к окну.
Он вдруг заметил, что, помимо воли, любуется грациозностью ее движений, изяществом фигуры. На ней было платье из нежно-розового полупрозрачного газа, украшенное атласными лентами того же цвета.
Она как цветок, подумал Олчестер, но тут же одернул себя, напоминая, сколько проблем ему принес этот цветок.
Повернувшись к маркизу спиной, Кистна смотрела на залитый солнечным светом парк.
— Вы будете очень… сердиться, если я… откажусь делать то… что вы хотите?
Маркиз опешил, потом стукнул кулаком по столу.
— Я не только рассержусь. Я буду считать вас полоумной, хотя до сих у меня не было повода так думать.
Кистна молчала, не оборачиваясь.