Леший пристроился на краешке сиденья рядом с Савелием. А мы с Антоном забрались на крыло бочки. Дёрнуло, качнуло — поехали! На ухабах ощутимо кренило и трясло. Я, чтобы не свалиться, вцепился в дугу замка на горловине.
По переулкам мы притащились к железной дороге, и дальше потарахтели вдоль неё, мимо бараков, к Южному посту. Частокол проявился из тумана щербатым оскалом. Дружинники распахнули створки ворот, сонный дядька помахал нам на прощание, Антон небрежно козырнул в ответ.
По левую руку — кладбище. Много чего про это место говорят. Иногда по ночам там непонятные шевеления наблюдаются. Люди горазды приврать, но и совсем зря болтать не станут. Вокруг Посёлка, вообще, творится много всякого. Не всё, о чём рассказывают — правда. Наверное, не всё и брехня. Но лучше об этом не думать, и так на душе муторно.
Туман загустел, высунул из леса рваные щупальца, заслоился. Низины наполнились белёсым киселём. Я оглянулся, а ворота уже заперты. Кому довелось пожить до Катастрофы, знают, что мир большой, а для меня Посёлок — и есть весь мир. Я заворожено смотрел, как мой мир тает в тумане.
Лесники — народ любопытный, прочесали все окрестные селения. Посёлки в округе мертвы, но, бывает, улыбнётся человеку счастье, найдёт он что-то полезное: склад с запчастями на мехбазе лесозаготовительного предприятия или гараж, забитый галитом, из которого мы теперь делаем поваренную соль. Однажды в заброшенном железнодорожном тупичке обнаружили цистерны с дизельным топливом. Посёлок ликовал — теперь заживём! Будет у нас, как в раю, даже лучше: техника заработает, и снова появится электричество! В общем-то, как мечталось, так и вышло, только наперёд умникам пришлось поломать голову, как профильтровать старую солярку. Сейчас поездки за горючкой — обычное дело. Путь неблизкий, километров десять в один конец. Хоть южный лес — не северный, а всё равно, как сказал Леший, не по бабам сходить.
От трактора воняет отработанным топливом, в ушах рёв дизеля, по сторонам, сквозь текучий туман, чернеет плотная, без просветов, стена деревьев. Трактор прёт вдоль железки, иногда, если лес подбирается вплотную к путям, Савелию приходится заезжать на рельсы, и тогда бочку начинает немилосердно трясти на шпалах.
Неуютно и боязно — лес, вот он.
Говорят, километровое кольцо вокруг Ограды — самое гиблое место. Может, раньше так и было, но сейчас у Посёлка стало спокойнее. А дальше зависит от направления. Пойдёшь на север, выйдешь к болоту, где растёт хмель-дурман. Считается, что там и находится ад. На запад никто не ходит, говорят, человеку путь туда заказан, а ещё рассказывают, что вся дрянь именно с запада к нам и лезет. Брешут, наверное, только в тёмные ночи облака в той стороне призрачно так мерцают, значит, что-то их с земли подсвечивает. Никто в тех местах не бывал, и рассказать о том, что там на самом деле творится некому. Разговоров много, только всё это враки, да фантазии умников.
На востоке же, и на юге почти безопасно, но и там всякое случается. Если взбредёт зверюге, вроде давешнего медведя, прогуляться в здешних местах, отбиться нам будет непросто! В лесу и мелкой живности полно. Заслышав натужное взрёвывание трактора, мелюзга сама торопится уйти с дороги смердящего железного чудища. Мелкота, в основном, безобидна, но иные особо интересные экземплярчики наводят страх и на крупных тварей, потому что много у природы в запасе каверз и сюрпризов. И фантазией она не обделена — такое иной раз, на удивление поселковым умникам, выдаст!
Две ржавые нити рельсов ползут навстречу, а я таращусь в туман. Каждый нормальный гражданин, безвылазно живущий за Оградой, знает: если попал в лес, жди подвох. Лес вам не просто так! За долгие годы это прочно вдолбили в мою голову. Теперь я высматриваю, где же спрятался этот самый подвох? Жду, весь напрягся, но пока из неприятностей только лёгкая тошнота: может из-за того, что бочку нещадно трясёт и подбрасывает на ухабах, а может, вчерашний загул о себе напоминает. Антон смачно зевнул, ему, в отличие от меня, скучно.
— За что тебя?! — прокричал он.
— Не понял, — ответил я, — что «за что»?!
— Ну, это, — пояснил Антон. — За что к нам попал? В лес «ни за что» не отправляют. Видно, косяк за тобой! Да не простой, а конкретный! И не говори, что сам попросился. Если человек хочет стать лесником — понятно же, богатой жизнью прельстился, за каким ещё чёртом в лес переться? А тебе под крылышком у Захара разве плохо? Мне-то всё равно, делай, как знаешь, лес большой, его на всех хватит. Но сперва подумай, надо ли? Был бы смертником, тогда пожалуйста, тогда понятно — этим без разницы, они прощение заслужить хотят. А про тебя что-то не пойму.