Дальше докладчик говорил о том, что меньшевики и эсеры проповедуют защиту буржуазно-помещичьего отечества, а мы стоим за поражение его, так как это ускорит и облегчит свержение ненавистного эксплуататорского строя. Я не помню, конечно, всего доклада, но основное содержание его я запомнил на всю жизнь. Докладчик еще не кончил своей речи, как к нам подбежал рабочий завода «Эриксон» Борис Шишкин, находившийся в составе охраны, и взволнованным голосом сообщил, что к месту нашей первой полянки приближается большой отряд конной и пешей полиции.
— Что же, пусть идут,— ответил докладчик и предложил массовку продолжать. Борису Шишкину было предложено вернуться к товарищам, охраняющим массовку, и передать им задание — зорко следить за движением полицейского отряда и в случае опасности немедленно дать нам знать.
По окончании доклада с короткими речами, или лучше сказать сообщениями, выступили представители заводов.
Все они говорили о том, что недовольство в рабочем классе растет, борьба обостряется и никакие военно-промышленные комитеты не спасут царя, буржуазию и помещиков от возмездия.
Выступающие жаловались на то, что райком партии и Петроградский комитет мало й редко выпускают листовки, что нет газеты и что все это очень затрудняет работу.
Представитель райкома согласился, что агитационной литературы выпускается мало и выходит она не так часто, как хотелось бы, но все упирается в отсутствие средств.
Нужны сотни рублей, а у нас в кассе гроши,— заявил он.
Тут выступил Николай Свешников и предложил произвести денежный сбор среди присутствующих на этой массовке товарищей. Его все поддержали и тут же провели сбор средств. Что это дало, я уже не помню. Потом Николай Свешников предложил членам партии получить у него для продажи среди рабочих открытки с фотографией членов большевистской фракции четвертой Государственной думы, осужденных царским судом к высылке в Восточную Сибирь. Тут беспартийные запротестовали:
— Всем давай, все будем распространять, а за деньги не беспокойся, все до единой копеечки попадут в кассу райкома.
И открытки были розданы всем, кто хотел их распространять.
На этом же собрании пропагандистом была роздана брошюра Ленина о войне. Когда собрание уже подходило к концу, явились товарищи из охраны. Их забросали вопросами.
— Ну как? Где полицейские?
— Ушли,— радостно отвечали они и, перебивая друг друга, рассказали о наступлении полиции на предполагавшееся место нашего сбора.
— Вначале они рассыпались, потом плотным кольцом окружили поляну и двинулись вперед. Когда же подошли к поляне, то нашли там один мусор и решили, что массовка уже кончилась и они опоздали.
Маскировка сыграла свою роль.
После собрания товарищи по одному, по два человека стали выбираться из леса.
Я шел домой вместе с товарищем Бабициным. Настроение у нас было замечательное. Массовка удалась на славу.
Канун революции
В стране назревали большие события. Был канун революции. Партийная работа развертывалась все шире и шире. Листовки и прокламации стали выпускать чаще и в большем количестве. Помню, как-то раз на квартире рабочего собралась группа партийной и беспартийной молодежи. Пришел парторганизатор завода «Новый Лесснер» Комаров и, положив на стол большую кипу листовок, сказал, что эти листовки надо сегодня же вечером расклеить по Большому Сампсониевскому проспекту и по прилегающим к нему переулкам, как можно ближе к заводам «Старый Парвиайнен», «Эриксон», «Новый Лесснер» и к казармам Московского гренадерского полка. Как это лучше сделать, нужно было решить самим. Для того чтобы отвлечь внимание полицейских, мы придумали затеять на улице драку. А в это время расклеить листовки.