Мы же должны оставаться с ними…
Не заставлять их себя отпускать,
Не предавать их глазами слепыми,
Не понимающих, где надо рвать!
Мы предаем… Каждый день друг друга…
Мы оставляем… Везде и всюду.
То, для чего живем.
Мы разрушаем… Наш Дом.
***
Измятый фрак, в цепях рука,
Глаза седые смотрят в даль.
Бредет, цепляясь за асфальт,
Калика прошлого, одетый в ночь.
–
Настал цейтнот — гремит набат,
Бушует родненький раздрай…
Засохла кровь на их губах,
Бредет калика, ищет дочь.
–
И свист кнута, и удила,
И стойло в зареве огня,
Пожар бушует — люди спят…
Бредет калика — Бог распят!
Свисает фрак с широких плеч,
Глаза глядят на подлецов.
Конвою велено стеречь,
Но он забылся в буре снов.
Сбежавший калика бредет,
Играя музыку без нот.
Одетый в ночь он ищет дочь:
Дахау… Колыма… Невмочь!
Безумен глаз и честен взор,
Горит в душе его укор –
Укор не в сторону убийц,
Что взять с них… Племени без лиц…
Укор на нас, на бессловесных,
Пускающих в пустоты бесов.
–
Бредет калика — в ночь одет…
Он ищет дочь
Две тыщи лет.
Измяли фрак,
Изъяли крест,
Изъели свет.
–
Какой же Бог возможен в мире!?
Какой отец в гнилой квартире…
Он ходит здесь, в обличье нашем…
А мы… Сажаем, бьем и пашем.
***
В память всем мирным людям, погибшим в зверском нападении 7-го октября.
Их волокли по бетону,
Бились о камни пули…
Гнули тела, как подковы,
И поджигали, как стулья.
Кровью изрезано солнце,
Днем здесь темно как ночью.
Дети… недолго рыдали… Солью
Здесь посыпали… Прочь всем!
Там старика, как мешок,
Выволокли на песочек…
Сколько же можно слов
Наговорить вместо точек!
Вот он спокойно жил:
Старость, жена и дети…
Месиво крови и жил –
Вместо обычной смерти.
–
У девушки на глазах
Мутная пелена…
Сколько же склизкого зла
Перенесла она?!
Лети-пылай белена…
-
Они ворвались на рассвете,
В дом, где зажегся свет.
Двери, как небо разверзглись,
Резко прервался сонет…
Его заставляли согнуться –
Губами припасть к сапогам…
Его раздробили, как блюдце…
Но честь оставалась Там…