В романах Буало-Нарсежака меняется по сравнению с их предшественниками сам принцип воздействия на читателя. Если старый «роман-загадка» — от Эдгара По до Агаты Кристи — привлекал блистательной логикой и аналитическим умом великого детектива, а триллер из «Черной серии» держал в напряжении бурным развитием действия и кровавыми сценами, то романы Буало-Нарсежака поражают умелым сочетанием таинственности с психологизмом, создающих атмосферу взволнованного и тревожного ожидания, особой напряженности, которая стала характерной приметой многих детективов 50-х годов и получила в критической литературе название — suspense («сюспанс» по-французски, «сэспенс» — по-английски), что означает художественный текст или фильм, способный вызвать чувство тревоги, ожидания беды.
«Сюспанс» не был изобретением соавторов. Он встречался в фильмах знаменитого американского режиссера Хичкока и в некоторых романах (главным образом американских). Во Франции появилась даже серия, названная, в отличие от «Черной», «Мертвенно-бледная» (série blême), а также серия «Сюспанс», в которых печатались произведения этого направления.
Буало и Нарсежак коренным образом видоизменили этот прием, вдохнули в него новую жизнь. Если у американских писателей и режиссеров (и у некоторых французских) ощущение напряженности достигалось чисто внешними, давящими извне на персонажей явлениями и обстоятельствами и было показано нагнетание кошмаров и ужасов, пугающих читателя, то Буало и Нарсежак стали передавать это ощущение тревожной напряженности исключительно через изображение внутреннего мира героя, путем описания его чувств и переживаний в трудную для него минуту. «Сюспанс» достигался средствами психологического анализа. Такой подход делал использование этого приема более убедительным, более человечным и придавал особо привлекательные черты созданному ими жанру — психологическому детективу, который вскоре стал доминировать во французской детективной прозе. Под несомненным влиянием Буало-Нарсежака детективно-психологический роман обогатился в 50-80-е годы интересными и яркими авторами — такими, как Фредерик Дар, Себастьян Жапризо, Юбер Монтейе, Жан Альмира, Ж.-Ф. Коатмер, Луи К. Тома.
К достоинствам романов Буало-Нарсежака относятся также убедительная достоверность и правдивость эпизодов и зарисовок реальной действительности, которые находят отражение в их текстах. В ряде произведений запечатлен их жизненный опыт военной поры. Уже во втором романе его главный персонаж ослеп от того, что наткнулся во дворе на снаряд, оставшийся с войны, а в третьем, озаглавленном «Из царства мертвых» (1954), прекрасно передана обстановка лета 1940 года накануне разгрома Франции и бегства из Парижа, а также показано, как жила страна сразу после войны. В четвертом романе «Волчицы» (1955) действие развертывается в тревожной и напряженной атмосфере оккупированного немцами Лиона, где по ночам гремят выстрелы и царит страх, что усиливает ощущение анормальности и чудовищности происходящего. И даже по прошествии многих лет они будут еще не раз возвращаться к страшному военному времени. Так, в романе «Трагедия ошибок» (1962) речь идет о том, как скрывается от возмездия бывший эсэсовец, военный преступник. Выследившим его антифашистам он ловко подсовывает «жертву» — тихого и скромного музыканта, немного похожего на него. Этот несчастный станет запоздалой жертвой войны.
Воспоминания о годах оккупации, которые они пережили, не покидают писателей даже 22 года спустя. Так, в романе «Проказа» (1976) с необыкновенной четкостью воспроизводится тягостная, гнетущая обстановка, в которой находились жители оккупированного городка в глубине Франции, наподобие тихого Орийяка, в котором преподавал тогда будущий Тома Нарсежак.
Живая жизнь, конкретные приметы времени, точность в воссоздании фона действия — все это свидетельствует о том, что детективные истории, которые рассказывают Буало и Нарсежак, развертываются не в искусственной, придуманной среде, а органично вписываются в конкретную реальную действительность. Поэтому каждая из их книг дает яркое представление о тех или иных современных французских реалиях. Так, в романе «Замок спящей красавицы» (1956) действие перенесено в глухую сельскую провинцию, почти отрезанную от остального мира, а в романе «Инженер слишком любил цифры» (1958), напротив, представлен ультрасовременный завод и возникает тема опасности ядерного взрыва. Нравы создателей модных музыкальных шлягеров показаны в романе «С сердцем не в ладу» (1959) и мир телевидения раскрывается в романе «Убийство на расстоянии» (1968). В некоторых книгах развернуто представлены оригинальные, очень характерные приметы жизни французского общества 60-70-х годов. Так, действие романа «Морские ворота» (1969) происходит в одном из столь типичных для сегодняшней Франции роскошных зданий на берегу моря, построенных для отдыха богачей. Зимой эти здания обычно пустуют. С их строительством связано немало громких скандалов. Пожалуй, наиболее сгущены характерные черты времени в романе «Операция „Примула“» (1973), где речь идет о молодежном гошистском движении и терроризме, а также с репортерской точностью воспроизведена поездка по маршруту Ницца — Париж 31 июля — 1 августа, когда тянутся навстречу друг другу два потока — одни едут на юг отдыхать, другие возвращаются в столицу. На дорогах творится немыслимое столпотворение. Эти реальные эпизоды усиливали детективную напряженность.