— Ну, папа, — капризным тоном протянула она, — ты мне всю легенду испортил. Он даже, наверное, поверил, что у меня первый.
— Нашла кому мозги пудрить, ядрена вошь! Он нам жизнь спас.
— Так я же из лучших побуждений. Иначе он ни за что бы не осмелился.
Не люблю, когда меня при мне же и обсуждают. За глаза — хоть бейте, но…
— Господа, предлагаю приступить к реализации наших планов. Кажется, на повестке дня утренний кофе.
— Точно, — улыбнулась соблазнительница.
От вчерашнего страха на ее лице не осталось и следа. А под густым слоем макияжа отыскать что-либо вообще трудно. Неужели это у нее считается «не выделяться»? Вроде вчера столь живописной расцветки я ни у одной из девиц не заметил. Может, не туда смотрел?
— Да, еще, дочка, — уже на выходе задержался Мелехов, — Костя слабо ориентируется в городской жизни. Поможешь ему освоиться?
— С превеликим удовольствием.
— Смотри — без фанатизма.
— Слушаюсь! — Она вытянулась по стойке «смирно» и приложила руку к виску.
— Завтра я постараюсь зайти к вам приблизительно в это же время, — сказал он и покинул номер.
— «Без фанатизма» — это как? — решил я обогатить свои знания.
— Понимаешь, папа, скорее всего, имел в виду те аспекты городской жизни, которые, по мнению большинства обывателей, являются аморальными.
— А конкретнее?
— Например, не напиваться до поросячьего визга, воздержаться от крутых наркотиков, не устраивать оргии и тому подобное. Об этом ты тоже не знаешь?
— Представляю в общих чертах.
— Ты вчера ничего себе не повредил? — неожиданно спросила Анфиса. — Я имею в виду в парке.
— Нет, а что?
— Могла бы осмотреть раны.
— Лекарь, что ли?
— Нет, хобби у меня такое — лечить пострадавших.
— Как нынешней ночью?
— Разве не понравилось?
— Этого я не говорил.
— А то смотри, я ведь могу именно на этом аспекте городской жизни сосредоточить основное внимание.
— Боюсь, на остальные нам тогда времени не хватит.
— Ты и боишься? Вчера вечером мне так не показалось.
Все-таки надо с собой что-то делать! Стоило ей расстегнуть пару пуговиц на блузке, и я себя уже не контролировал. В результате мы вышли из гостиницы на час позже. Кофе пили впопыхах. Потом меняли валюту, бегали по магазинам…
В общем, к обеду рядовой Костанг представлял собой довольно жалкое зрелище. Лучше три раза подряд преодолеть тропу выпускников ларгонского разведучилища, чем в обществе неугомонной Анфисы бегать по магазинам в поисках подходящей одежды. Нет, первые брюки с рубахой мы купили почти сразу в стеклянном магазинчике неподалеку от метро «Пушкинская». Как она сказала, должен же я хоть немного походить на нормального городского жителя. Но потом начался настоящий ад.
Мне пришлось перемерить еще около сотни брюк и рубашек, несколько десятков пар обуви, почти столько же головных уборов. А еще были наручные часы, какие-то браслеты. Она попыталась затащить меня и в салон пирсинга, хорошо, на пороге я успел расспросить, что это такое.
— Анфиса, пока мы гуляли, я видел сотни парней и только у троих заметил подобные непотребности на теле. Твой отец велел «без фанатизма». Вот давай без него и обойдемся. Я свою шкуру со скуки дырявить не позволю. Даже если потом ты будешь лично осматривать мои раны.
— Как скажешь. Хотела сделать из тебя современного парня. Ладно, оставайся ретроградом.
— Договорились, — вздохнул я с облегчением. — Так вот, у ретрограда из глубин организма давно зреет предложение: не перекусить ли нам чего-нибудь, пока совсем коньки не отбросили?
— А ты быстро учишься! Уже говорить по-человечески начинаешь.
— Говорят, ученье лучше богатства. Вот и стараюсь разбогатеть как могу.
— Никогда не представляла себя в роли учительницы. А что, это даже пикантно. И ты так похож на прилежного мальчика старших классов. Дай я тебя поцелую!
— Анфиса, прекрати! Народ же кругом.
— Настоящему городскому мачо глубоко начхать на мнение обывателей.
— Мачо?
— Ты и этого не знаешь? Нет, тебя обязательно стоит сводить в ночной клуб. Сегодня же. Иначе твое образование будет неполным.
После обеда девушка решила вздремнуть и направилась в гостиницу, о которой сообщил отец, я туда даже заходить не стал: нужно было получить подарки от Тарла. Прибыл на место своей высадки, включил приборчик, он, помимо передачи сигналов, еще мог определять гостинцы из другого мира в радиусе ста метров. Начал поиск.