Из очередной книги выпала перьевая ручка и закатилась под кровать. Ма’Ай вздохнул и отложил книгу в просмотренные, наклонился, заглядывая под кровать и наткнулся на одиноко лежащую книгу. Он подхватил её, и уже пытаясь открыть, понял, что она только выглядит как книга.
— Ашран! — прокричал он. — Я что-то нашёл!
Кантор с Ашран влетели почти вместе, задевая книжные стены и немного круша. Ашран повертела в руках найденную им книгу, внимательно осмотрев.
— Это похоже на шкатулку, сделанную из книги, — сказала она. — Но она закрыта.
— Ну-к, дай мне, — протянул руку Кантор.
Кантор достал из-за пояса большой шеф нож, пригляделся и воткнул в промежуток на стыке двух половин, где-то в районе середине толщины книги и провернул, прилагая усилия. У него получилось. Шкатулка с недовольным щелчком открылась. Помимо упаковок табака взгляд Ма’Айя выхватил серый листок. Они втроем уставились в лист.
«Мне известно, где твоя мать»
— Не понимаю, — протянул Кантор.
— А я вот кое-что подозреваю, — сказала Ашран.
Она сходила к сумке и достала письма, предназначенные Кендре и послание на неизвестном языке, обнаруженном в доме Франов.
— Это дело рук одного человека, — объявила она. — Можно проверить почерк, но у меня нет сомнений, что выполнены они одной рукой и на бумаге из одной упаковки.
Ашран потёрла подбородок, ей была необходима ходьба, но комната не позволяла провернуть сей маневр, поэтому она подхватила сумку, сунула в неё листы.
— Кантор, я найду твоего отца, — сказала она и добавила, обращаясь к Ма’Айю: — Иди домой, уже поздно, встретимся завтра.
Ма’Ай был удивлён таким внезапным прощанием, но сделал, как она сказала. В доме к этому времени все спали, он прошел в свою комнату под светом светлячка и, не раздеваясь, завалился на кровать. Сон не шёл, напротив, в голову лезли тяжёлые мысли.
«Иди домой, уже поздно, встретимся завтра» — вспоминал он её слова.
Каким голосом она это сказала, её интонация. Ма’Ай видел, как она обманывает, говорит ложь ровным не дрогнувшим голосом. И в этот раз, её голос был лишён эмоций, будто пропажи Холгуна и Румпеля её вовсе не трогали. Она сказала это так, как если бы, отправляла его заварить чай, но он дрогнул на фразе «встретимся завтра»…
Ашран обещала Кантору отыскать отца, но как она собиралась это сделать? Письма Кендры были бесполезными. Как сказала Ашран, если это всё задумал один человек, то кто-то заранее знал о дружбе Анселя с Холгуном, и знал, что он обратится к нему за помощью. То, письмо на непонятном языке, не проясняло ситуацию, лишь последняя записка: «Мне известно, где твоя мать»
До сегодняшнего дня он практически ничего не знал о личной жизни Румпеля, он не знал ничего о матери Румпеля, но Ашран знала. Она поняла смысл этих пяти слов. Обычно, Ашран всегда поясняет ему все мелочи, что неизвестны ему, а в этот раз отправила домой…
«Она обманула его! Она не будет ждать его завтра» — осенило его.
Ма’Ай подскочил на кровати, натянул сапоги, схватил плащ и поспешил в лабораторию Ашран.
Ма’Ай не ошибся. Ашран и не думала спать, она собиралась. Около столов стоял уже знакомый Ма’Айю сундук, а Ашран сортировала колбочки и баночки.
— Ма’Ай? — удивилась она, когда он вошёл. — Я же сказала тебе идти домой.
— Ты меня обманула, — сказал он. — Мы не встретимся завтра.
— Что за глупости! С чего ты взял? — усмехнулась она, сложив руки под грудью, и посмотрела на него так, как смотрят на нашкодивших, но очень любимых детей. — Ты слишком перенервничал в последнее время. Тебе просто показалось.
Ма’Ай поджал губы, обдумывая обоснованные доводы своих подозрений.
— Зачем ты собираешь сундук? — спросил он.
— Собираю? Я просто навожу порядок, — улыбнулась она, будто насмехаясь над его пустячными переживаниями.
— Не относись ко мне как к ребенку! — вскричал Ма’Ай. — Холгун и Румпель кем-то похищены, а ты хочешь меня убедить, что ни капли не переживаешь за них? Я в это не верю! Я спать не могу, размышляя о том, что с ними случилось и где они. А ты решила просто навести порядок в сундуке?
— Как же с тобой сложно, — вздохнула Ашран. — Этот сундук обладает таким же свойством, как и вход в мою лабораторию. Если закрыть его крышку, то ни сломать его, ни взломать, не разрушить магией или уничтожить не получится. Так что, всё самое ценное я храню в нём.