Старшая тетя пошла спать к Аппо Виркки, а мы легли на место тети Лизы и дяди Антти.
КРАСНЫЕ ЯГОДЫ
Посреди ночи тетя разбудила меня. Оказалось, я громко смеялась во сне. Я начала вспоминать, что же мне снилось? Вначале я будто шла босиком по пыльной теплой дороге, стараясь растопыривать пальцы ног так, чтобы пыль, как теплая мука, проходила между пальцами, а потом был лес, но стволы деревьев были выскоблены добела, и было очень чисто и прохладно, нигде ни хвоинки, ни веточки. Я пришла на поляну, вернее, деревья исчезли, и стало поле, усыпанное красными ягодами. Я наклонилась, потрогала, ягоды были мелкие и твердые и росли, как брусника, мелкими гроздьями, но совершенно не было листьев, одни красные ягоды. Я сорвала гроздь, положила в рот — они были горькие, а когда я пошла, они стали давиться под ногами. Красный сок просачивался между пальцами, как кровь. Поле тянулось до голубого края неба. Вдруг на самом горизонте появились мои прапрабабушка и прапрадедушка, которых я никогда не видела, но о них часто рассказывали. Это были родители моего прадедушки-колдуна. Я хорошо помнила их историю, они умерли в восемнадцатом году, на одной неделе оба, им было по сто семь лет, они ходили в баню босиком зимой и летом и окатывались в проруби. Сначала умер дед, а через день умерла бабка, их хоронили вместе. Они оба хорошо помнили, когда построили первый дом на берегу реки в Виркине, а может, это их родители помнили. Бабка будто бы любила рассказывать всякие истории, но их колдунами не считали, иначе мой прадед не был бы колдуном: у колдунов не рождаются колдуны, это всем известно.
Они очень медленно с палками в руках шли ко мне. Они не были белыми, как все покойники, у бабки были красные щеки, она улыбалась и не была ни на кого похожа, а старик был похож на мою младшую бабушку, только глаза у него были голубые и без зрачков, но он не был слепым, он смотрел на меня… Хотелось, чтобы они скорее исчезли…
У деда глаза были как бы пустые. А бабка стала меня обнимать, и мне было щекотно. Я начала хохотать, тут тетя и растолкала меня.
В бараке храпело одновременно несколько человек, кто-то урчал, хотелось заснуть побыстрее. Я начала считать, но постепенно так получилось, что я начала высчитывать, за сколько лет до моего рождения умерли эти мои предки, получилось — всего за пятнадцать, а в Виркине поселились первые люди больше двухсот лет назад, наверное, наша деревня будет когда-нибудь переименована. Хотя вот Нева так и осталась Невой.
Как странно, в начале приходили люди, жгли леса, разрыхляли земли, а потом приходили другие люди, выгоняли тех с уже возделанных земель и начинали сами жить — так всегда было. Интересно, почему и откуда пришли туда наши? Говорят, что мы из Финляндии, потому что у всех наших чисто финские фамилии и все мы лютеране. Интересно, почему они ушли? Наверное, где-нибудь про это написано.
Стать бы действительно историком и попытаться все это узнать. Мой отец был историком, но его, кажется, интересовала французская революция. А я совсем мало знаю про французскую революцию. Там был Робеспьер, но его убили, наверное, тогда тоже много народу убили…
* * *
Утром тети поехали во Псков. Им хотелось найти там техникум или училище, куда бы устроить на следующую зиму Ройне. Иначе он попадет, как и все, на лесоповал, когда кончатся торфяные работы. А вообще ему не везет, тети не могли оставить его одного в Рыбинске. На деньги мало что купишь, да и денег нет, а приезжать за продуктами из Рыбинска в Эстонию слишком далеко. Почти полРоссии надо проехать, к тому же вряд ли ему удалось бы довезти туда продукты — по дороге украли бы. Через два дня они отправились с Ройне во Псков. Они устроили его в строительное училище на второй курс, с сентября он будет учиться. Меня бабушка все эти дни отправляла с женщинами в лес за черникой. Она не могла видеть, чтобы человек не работал, хотя я не понимала, на что ей нужно столько черники, ведь сахара все равно нет и сушить ее тоже негде. А когда я у нее спросила, она ответила, что в воскресенье отправит тетю Лизу на базар, и она продаст ягоды и буду деньги — дорогу окупишь.
В последний вечер перед отъездом я спросила у бабушки:
— К чему это видеть во сне ягоды?
Бабушка ответила, что все это глупости, но потом добавила: говорят, к слезам.
Как только мы вернулись из гостей, начали ходить на покос. Тети решили купить корову. В дождливые дни я ездила на велосипеде за ягодами или за грибами, а по субботам — в Виллевере на базар продавать ягоды. Тетя обещала мне на вырученные деньги купить материал на зимнее пальто. Прошлую зиму я проходила в старом тетином. Оно было сшито когда-то давно до войны. В таких длинных пальто с узкими плечами и высокими воротниками дамочки быстро бегали в старых фильмах, а здесь, в Эстонии, сейчас носят одежду, сшитую так, чтобы в ней было удобно широко шагать, размахивать руками и вообще казаться энергичной, плечистой и сильной.