– Что случилось?
Тут дверь опять отворилась и в редакцию вошел мальчик в серой курточке.
– Это еще кто такой? – удивился редактор.
– Ура-а! – вскричали Колпаков и Тутин.
На шум в редакцию «Чижа» собрались люди со всего издательства. Пришли: водопроводчик Кузьма, и типограф Петров, и переплетчик Рындаков, и уборщица Филимонова, и лифтер Николай Андреич, и машинистка Наталья Ивановна.
– Что случилось? – кричали они.
– Да что же это такое? – кричал редактор.
– Ура-а! – кричал мальчик в серой курточке.
– Ура-а! – подхватили писатель Колпаков и художник Тутин.
Никто ничего не мог понять.
Вдруг в коридоре что-то стукнуло раза четыре, что-то хлопнуло, будто выстрелило, и согнувшись, чтобы пролезть в дверь, вошел в редакцию человек такого огромного роста, что, когда он выпрямился, голова его почти коснулась потолка.
– Вот и я, – сказал этот человек таким страшным голосом, что задребезжали стекла, запрыгала на чернильнице крышка и закачалась лампа.
Машинистка Наталья Ивановна вскрикнула, переплетчик Рындаков спрятался за шкап, раздевальщик Николай Андреич почесал затылок, а редактор подошел к огромному человеку и сказал:
– Кто вы такой?
– Кто я такой? – переспросил огромный человек таким громким голосом, что редактор зажал уши и замотал головой.
– Нет, уж вы лучше молчите! – крикнул редактор.
В это время в редакцию вошел коренастый человек, с черной бородкой и блестящими глазами. Одет он был в кожаную куртку, на голове его была кожаная фуражка.
Войдя в комнату, он снял фуражку и сказал:
– Здравствуйте.
– Смотрите-ка! – крикнул типограф Петров, – его портрет был помещен в седьмом номере «Чижа».
– Да ведь это профессор Трубочкин! – крикнула уборщица Филимонова.
– Да, я профессор Трубочкин, – сказал человек в кожаной куртке. – А это мой друг великан Бобов, а этот мальчик – мой помощник, Федя Кочкин.
– Ура! – крикнул тогда редактор.
– Я был у великана Бобова, – сказал профессор. – Два месяца подряд мы вели с ним научный спор о том, кто сильнее: лев или тигр. Мы бы еще долго спорили, но пришел Федя Кочкин и сказал нам, что читатели «Чижа» ждут ответов на свои вопросы.
– Давно ждут, – сказал редактор и показал рукой на груды открыток и конвертов, больших пакетов и маленьких записок. – Видите, что у нас тут делается. Это все вопросы от наших читателей.
– Ну, теперь я на все отвечу, – сказал профессор Трубочкин. – Бобов, собери, пожалуйста, все эти конверты и бумажки, и снеси их, пожалуйста, ко мне на дом пожалуйста.
Бобов засучил рукава, достал из кармана канат, связал из писем и пакетов четыре огромных тюка, взвалил их себе на плечи и вышел из редакции.
– Ну вот, – сказал профессор Трубочкин, – тут осталось еще штук двести писем. На эти я отвечу сейчас.
Профессор Трубочкин сел к столу, а Федя Кочкин стал распечатывать письма и класть их стопочкой перед профессором. Федя Кочкин делал это так быстро, что у всех присутствующих закружились головы, и они вышли из редакции в коридор.
Последним вышел редактор.
– Ура! – сказал редактор. – Теперь все наши читатели получат ответы на свои вопросы.
– Нет, не все, – сказали писатель Колпаков и художник Тутин,
А ТОЛЬКО ТЕ,
КТО ПОДПИШЕТСЯ
НА «ЧИЖ»
НА
1934 ГОД.
39
Как Маша заставила осла везти ее в город
Вот осел везет таратайку, а в таратайке едет Маша. Светит солнце. На деревьях растут яблоки.
Вдруг осел остановился.
Маша сказала ослу: «Ну, пожалуйста. Поезжай в город». А осел помахал хвостом и остался стоять на месте.
Маша показала ослу кнут и сказала: «Посмотри, что у меня есть». Но осел только пошевелил ушами и остался стоять на месте.
Тогда Маша выпрягла осла из таратайки. И опять запрягла его в таратайку, но только хвостом вперед.
Потом Маша достала ножницы и срезала у осла кусочек гривы. Осел с удивлением смотрел на Машу.
Маша села опять в таратайку и, сделав из гривы усы и бороду, наклеила их себе на лицо.
Осел вытаращил глаза и в ужасе начал пятиться.
Осел пятился и тащил за собой таратайку. И вот, таким образом, Маша и приехала в город.
40
Семь кошек
Вот так история! Не знаю, что делать. Я совершенно запутался. Ничего разобрать не могу.
Посудите сами: поступил я сторожем на кошачью выставку.
Выдали мне кожаные перчатки, чтобы кошки меня за пальцы не цапали, и велели кошек по клеткам рассаживать и на каждой клетке надписывать – как которую кошку зовут.