На выяснение отношений ушла минута. Наруга была права: девчонки не собирались тратить на обманщицу ни всю оставшуюся жизнь, ни даже лишнее время — давно смылись. Она взяла курс на выход из ущелья, что вёл вглубь планеты. Шагала и оглядывалась, оценивая предбоевую суету. Червей уже разгрузили, свалив поклажу у самой стенки, и сдули, упрятав подальше. Танольцы разбивались на две группы. Те самые крутые охотники из спецподразделения — человек десять — вооружились ручными пулемётами с подствольными гранатомётами. Им предстояло двинуть к южному выходу и залечь в бункер. Остальные залезут в такой же прямо здесь.
Подобных бункеров было семь: у каждого выхода и вдоль всего ущелья примерно на равном расстоянии. Их сложили прямо у скальной стены из здоровенных камней, сцементированных чем-то особо непробиваемым. Предназначение понятно: скрыться здесь в случае прорыва тварей негде. Ущелье — искусственно пробитый в горе тоннель с гладкими стенами длинной около пяти километров и высотой в километр. Случись что, мужики всё бросали и неслись к ближайшему бункеру, откуда их не выколупали бы даже медведи. Просидеть там можно несколько дней: вода, пайки, боеприпасы. Правда, за всю историю существования колонии такое случилось только трижды, но, как говорят русские, бережённого Бог бережёт.
Её бубновая сидела на привязи в паре километров от распакованного каравана — ближе к середине ущелья. Шатхия уже торчала тут и придирчиво разглядывала обе неадекватные боевые машины, недовольно цокая языком. Рядом развалился на боку Дубль-Ри, на котором торчали Риг с Акери. Она контролировала придавленных силой Ису бубновых, он пытался чем-то пичкать непутёвую супругу. Под привычно стеклянными глазами той набухли защёчные мешки с недопережёванной пищей. Неподалёку вальяжно разлеглись Дубль-Эй с Дубль-Гу — Эйбер и Гуго резались в кости с пятью «крутыми» охотниками, собрав вокруг себя зрителей попроще. По всей видимости, обслуживающий персонал при обдолбанных паучихах, для которого операция начнётся заселением в бункер за их спинами.
— Чем недовольна? — спросила Наруга, подойдя к Шатхие.
— Не бойцы! — сухо пролаяла та, морщась.
— Так Акери их спустит с поводка, и станут.
— А если не станут? — въедливо съехидничала хутамка. — Что делать? Палкой погонять?
— Риг! Их кормили?! — уточнила Наруга.
— Немного! — откликнулся тот. — Так, чтобы жрать ещё хотели, а башню уже не сносило!
— Они адекватными-то будут?
Этот вопрос вызвал бурю веселья — мужики в сторонке дружно загоготали.
— А они бывают адекватными?! — проорал Риг, покрывая шум.
— Видишь, стартуют, как миленькие, — удовлетворённо резюмировала Наруга.
— Посмотрим, — буркнула Шатхия.
— Ты, чем умничать, лучше бы забралась в кабину, чтобы немного привыкнуть.
Подруга моментально испарилась. А спустя полминуты одна из гигантских паучих шевельнула своей ромбовидной башкой. Пара глаз у края торчащего вперёд вытянутого угла провернулись в глазницах и уставились на мясо перед ними более осмысленно. Наруга поёжилась и пробежала взглядом по всей сбруе, которой опутали пленницу. Вроде всё солидно, с тройным запасом, но печёнка ёкает.
Бубновая медленно повернула голову в сторону Дубль-Ри. И вдруг вытянула к нему переднюю многоколенную зазубренную ногу. Медведь вскинул голову и недовольно каркнул, дескать, не балуй. Нога от него отвязалась и передислоцировалась в сторону Наруги.
— А я-то что стою? — удивилась она.
И прыгнула в ледяную пустоту развоплощения. В той битве за медвежье семейство ей было не до вдумчивого знакомства с этой примитивной техникой. Теперь же она взялась её прощупывать, стараясь ничего не пропустить. И чем больше углублялась в процесс, тем пуще обалдевала: и кто сказал, что у этой дамочки нет мозгов? Тут же её посетила здравая мысль, не понятно где шляющаяся прежде: мандарины ведь тоже пауки, а умны, как черти. Так почему бы их дальним родственникам не заиметь хотя бы половину их талантов? Нет, эта боевая машина годится лишь для краткого массированного удара — спору нет. Её характер категорически не стыкуется с большинством боевых задач, где требуется терпение и ювелирная точность взаимодействия с пилотом. Однако и для неё работа найдётся — резюмировала Наруга и вылезла.
— Ну, как? — тотчас прицепился к ней Гуго.
Оказалось, что вся компания костомётов подтянулась к пленницам и внимательно изучает их тестовые ужимки. Даже Риг слез на землю, держа под мышкой деревянную скульптуру жены. Наруга поделилась результатами обследования и выдвинула гипотезу о потенциале вздорных паучих. На этот раз никто не смеялся. Эйбер, выслушав её, развоплотился и забрался в бедную подопытную поковыряться в её мозгах. Гуго присоединился к нему, и Наруга почти пожалела бубновую. Глаза у той выпучились так, словно мужики залезли ей не в голову, а в более интимное место прямо во плоти.
А по ущелью к ним на полной скорости чесала Граша. Значит, пора. Мужики в бубновой тоже заметили мандаринку и освободили кабину. Риг встряхнул супругу и та на удивление моментально ожила. Осмотрелась, увидала Наругу и улыбнулась:
— Не бойся.
— Ты добавишь ей мозгов силой Ису? — хмыкнула та.
— Я вас провожу, — вздохнула Акери, посмотрев на подругу, как на неразумное дитя.
Наруга снова хмыкнула и полезла в кабину. Обзор великолепный, недаром глаза бубновой висят цепочками по всем граням башки. Правда, начиная с середины, они мельчают, но их вряд ли будут окружать. Супер прыгучесть паучихи лишает такого шанса, так что, держитесь, ребятки. Сейчас мы поиграем в русскую народную игру «салочки». Бубновым водить. Кто не спрятался, я не виноват — козырный боевой клич у танольской малышни.
Мужики распутали машины и свистанули к бункеру. Дубль-Ри принял на спину пилота с желтоглазой феей — гарантом от преждевременных неожиданностей. Все три медведя топали за парой сомнамбул, еле волочащих ноги. Матёрых сомнамбул — зачетырёхметровый диаметр тела и полный комплект конечностей говорили о долгой безбедной жизни. Граша уже унеслась, торопясь доставить пилота на переговоры. Видать, Риг забеспокоился, что кавалерия опоздает, и бубновые вдруг оживились. Наруга цепко следила за включением внезапного просветления в мозгах своей машины и не прозевала момент. Она блокировала кое-какие центры, с которыми успела разобраться, и паучиха целеустремлённо понеслась к посадочной площадке.
У самого выхода Акери вновь отключила обе машины, которые тут же плюхнулись брюхом на землю и застыли. Наруга внимательно следила за происходящим у штурмового рейдера, благо передние глаза давали приличное увеличение. Нутбер, Гранка и Нэлл — всё-таки выперлась паразитка — торчали у самого рейдера и трепались с каким-то надутым максиком в офицерском прикиде. Кажется, немалого звания — это уж точно не разглядеть. Сначала вся компания стояла на месте, а потом взялась прохаживаться. Майор, наверняка, слушал делегата со всем вниманием, потихоньку продвигаясь вдоль рейдера всё ближе и ближе к краю площадки. Та отвесно обрывалась прямо в океан, и глубины в месте обрыва были приличными.
Наконец, переговорщики доплыли до кончика хвоста рейдера и замерли — Наруга напряглась, и паучиха вяло откликнулась на этот напряг. Наверняка Акери так же впилась взглядом в происходящее у летающей машины и что-то почуяла. Бубновая медленно, но верно оживала. Наруга вспомнила о второй части своей боевой задачи и оглядела пространство вблизи выхода из ущелья. Заложники, знавшие тут каждый камень — и характер хозяев планеты — как облупленных, сидели правильно. Куда бы их ни приткнули изначально, они явно сползали тихой сапой в сторону от направления атаки из ущелья на рейдер. И держались кучно, ожидая подмоги — в неё мусульмане, прилетающие сюда каждый год, верили свято. А потому то и дело поглядывали на туннель в горе.
Цепи силы Ису слетели с бубновой в тот миг, когда эта идиотка Нэлл подала обещанный Наруге сигнал к началу операции — майор своего не давал. Но старый вояка мгновенно оценил тот шикарный удар в морду, каким бывшая диверсантка отправила в нокаут их напыщенного собеседника. Торчащие у рейдера десантники не сразу сообразили, к чему спровоцирована заваруха, если полуголый мужик с двумя дылдами под прицелом. Лишь бросок берров в сторону океана взбодрил их профессионализм. Впрочем, многого они не успели: несколько очередей в удирающую троицу, и скорей всего, предупредительных.