Керри Энн Райан
ИЗ ДУХА И ОКОВ
Серия «Пять стихий», книга третья
Переводчик и редактор — Лена Меренкова
Обложка — Лена Меренкова
Перевод выполнен в 2022 году для группы https://vk.com/beautiful_translation.
Внимание! Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчиков и редакторов строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Переводчики не несут ответственность за неправомерное использование текста третьими лицами.
Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Если вам понравился ознакомительный перевод, купите оригинал книги.
Глава первая
Лирика
Мир закончился, но я стояла в тишине. Другие вопили, кричали мое имя.
Но…
Тишина.
Мир закончился, потому что Родес был мертв.
Мир перестал существовать, потому что Истон пропал передо мной.
Если мир не закончился, то, наверное, это был сон.
Это должно быть сном.
Я знала свои сны, они прилетали ко мне отовсюду, со всех краев мира, тянули меня, пока от меня ничего не оставалось.
Но это был не сон.
Я знала это душой.
— Лирика?
Я моргнула от мягкого голоса, который обычно был стальным. Я посмотрела на Эрвину — Вин — и сглотнула. Ее темные волосы выбились из косы, я еще не видела ее такой растрепанной. Обычно это я была с растрепанными волосами, телом в грязи и крови. Вин была воином, у нее было больше грации, чем у многих, кого я знала.
Но сегодня мы обе были выжаты — по крайней мере, она точно. Меня словно побили до синяков. И я была растеряна.
И теперь… теперь… у меня ничего не было. Ни мыслей, ни дыхания, ни…
— Лирика, — рявкнула Вин, опустила ладони на мои плечи, чтобы я сосредоточилась на ней, а не пустоте, грозящей захватить меня.
Я отогнала мысли и посмотрела на нее.
— Я в порядке, — прошептала я и подавила ругательство из — за слабого голоса. Я не была слабой. Никто не позволит мне такой быть. — Я в порядке, — повторила я.
Вин напряженно кивнула, хотя ее лицо было бледным, в порезах и пепле.
— Хорошо. Потому что нам нужно решить, что делать дальше.
— Куда делся Истон? — я озвучила вопрос, который крутился в моей голове последние пять минут, пока все вокруг меня занимались другими делами.
В этом не было смысла. Но ни в чем уже не было смысла.
Бой в Поместье Воды закончился, Лорд Воды был мертв, как и многие его и наши подданные. Мои друзья из Обскурита, как и из Люмьера, которые бились вместе со мной, почти не пострадали. Почти.
Мы потеряли так много, что я не знала, что делать дальше.
Я знала, когда вернулась в мир мейсонов, который был не в мире людей, но на нем, что все будет иначе. Что я буду другой.
Но я не знала, что будет вот так.
Когда они сказали мне, что я — Жрица Духа, которая могла объединить мир и помочь спасти всех от грядущего кошмара, ощущалось не так. Я думала, я смогу что — то делать. Но это ощущалось иначе. Казалось, я была на два шага позади, пыталась поспевать за миром вокруг меня.
Люмьер и Обскурит были врагами, две стороны мира воевали веками. Они бились до Падения, великого боя, который забрал их первых королей, которые правили во время великой войны и разбили этот мир на кусочки.
Прошло пятьсот лет, и я была Жрицей Духа, которая должна как — то соединить кусочки. Так они все мне говорили. Но в этом не было смысла.
Потому что я должна была делать это вместе с теми, кто помогал мне.
А теперь два самых важных помощника пропали.
Родес, сын Лорда Воды, умер, пожертвовав собой за меня. Его убил его же отец.
Его сбросила со скалы магия Воздуха, усиленная костяной магией — запретной силой, созданной жертвой смерти — и он утонул в море, окруженный всем, что погубило нас.
Он погиб, а я даже не успела погоревать. Мне пришлось использовать все, чтобы убрать Лорда Воды и защитить всех остальных. Защитить сам мир.
И когда я думала, что мы были в безопасности, что можно было горевать, сжимая единственного человека, которого я могла любить больше всего в мире, Истона у меня забрали.
Не убили, не пронзили сердце, как до этого, не сбросили с утеса, как Родеса. Он просто исчез. Я все еще не понимала. То, что я не могла даже думать о словах, которые он произнес, когда его ранили в сердце, показывало, как далеко мы прошли за прошедший год. Но все это было напрасным. Он пропал. И я не знала, почему.