Я потерла грудь над сердцем, пытаясь игнорировать боль.
Я не хотела думать об этом.
— И у нас есть лошади, хотя они не совсем такие, как в другом мире.
Я взглянула на больших зверей, похожих на лошадей Клейдесдаля, но немного отличающихся. Их носы были чуть шире, и они не были каштановыми, белыми или серыми, как я привыкла. Было в них и что — то магическое, казалось, они могли видеть мою душу своими темными глубокими глазами. Но некоторые думали так и о лошадях в мире людей.
— Да, мы могли бы найти несколько, чтобы пересечь северную территорию Духа и упростить ситуацию, но времени не было. И я хотела убедиться, что другие получили то, что им нужно было, чтобы добраться до других территорий, — продолжила Вин. Я кивала.
— А лошади хорошо переносят плавание? — задумчиво спросила я.
— Неплохо. Да и лошади с территории Воды привыкли перемещаться по воде на борту.
Территория Воды почти вся состояла из морей и рек, на одном большом массиве в углу когда — то стояло поместье Воды. Был и участок земли, который рассекала река.
Вокруг морей были небольшие островки суши, и даже города, построенные на воде с механиками и магией, создавшими цивилизации.
Я этого не видела, потому что корабли, на которых мы плыли по территории Воды, не двигались в ту сторону.
Но я хотела однажды увидеть такое, хотя было сложно думать сейчас об этом, как и вообще на чем — нибудь сосредоточиться.
Потому что я могла думать лишь о том, что будет дальше, и о том, что я не знала, что делать.
Мы говорили, что нам нужно было домой. Потому что дома мы бы лучше соображали.
Что еще там было? Куда мы могли отправиться, если казалось, что вся надежда была потеряна?
Родес пострадал, один из целителей Воздуха ехал с ним, старался помочь.
Истон просто… пропал.
Я резко вдохнула и снова потерла грудь, Вин сжала другую мою руку, а потом отпустила.
Она словно знала, о чем я думала.
Но я не знала, о чем думала. Правда.
Истон мог быть мертв. Его, по крайней мере, забрали.
Я не могла прогнать из головы картинку: веревка из дыма обвила его тело и утащила его в тени. Вырвала его из моих рук.
Нет, не совсем так. Он и не был в моих руках. Он держал меня, не давал уничтожить себя и все из — за моей нехватки контроля, а потом поцеловал меня.
А потом сказал, что не мог меня любить. Казалось, это говорил кто — то другой. Словно на него что — то нашло.
Я надеялась, что выясню, что он имел в виду. Что случилось.
Было сложно сохранять надежду и силу, когда, хоть мы и победили в паре боев, война казалась бесконечной. И я была в ней не так долго. Я не могла представить, как справлялись другие. Они веками терпели войну и последствия Падения.
Я была просто ребенком.
Было сложно думать, будут ли они презирать меня за то, что я не могла помочь, не могла спасти их щелчком пальцев.
— Все будет хорошо, Лирика, — прошептала Вин и отошла к телеге, где лежало тело Арвина. Она изящно перепрыгнула бортик, выглядя как воин, а потом тихо заговорила над трупом Арвина.
Я отвернулась, давая ей уединиться.
Было сложно смотреть, я не знала, что сказать.
Он умер на моих глазах, защищая меня. И он ощущался младше меня, словно был юным учеником, и я была в его классе.
Он был старше по возрасту, хотя, может, не во всем остальном. Все — таки мейсоны старели не так, как люди.
И это снова напомнило мне, что я не знала, с какой стороны была. Я была человеком? Мейсоном? Я состарюсь со временем? Или буду жить долго, как маги в этом мире?
Но сейчас это было не важно, потому что сначала нужно было выжить. Всем нам.
— Брэлинн при дворе Обскурита? — спросил Люкен, подойдя ко мне, отвлекая меня от мыслей.
Я посмотрела на воина, его светлые волосы были собраны в хвост кожаным шнурком, меч был пристегнут к спине. Он выглядел так печально, что на его лице проступили морщины усталости, но в глазах была надежда, и это меня беспокоило.
— Да. Я оставила ее с Джастисом и Ридли, дядями Истона.
— Они правят двором? — спросил он.
Я кивнула.
— Да. Они делали это, когда королевы Камэо и короля Зика не стало. Насколько я поняла, они всегда были близки с Истоном.
— Джастис? Он кузнец оружия, да?
Я кивнула.
— Он маг Огня. Создает оружие как кузнец при дворе. Его муж Ридли — их целитель, но я не знаю, что у него за стихия.