Человек спокойно проговорил что-то в микрофон, и роботы-грузчики ускорили темп. Он снова повернулся к Маркусу и объяснил:
- Вчера вернулись три разведочных звездолета, битком набитые микроинформацией. Поэтому мы и переезжаем.
Маркус потер лоб. Он понимал всю сложность работы департамента. Информацию ведь мало хранить - надо ее довести до широкой публики. Для этого нужны новые кабинеты, роботы-клерки, люди-контролеры. Таков порядок вещей на Земле, но жаль, что в А-КОВО не подождали еще два-три дня.
- Нельзя же вынести все это добро на улицу. Кто-то должен знать, куда вы переселяетесь. Скажите, кто именно. Мне необходимо выяснить, где вы будете завтра.
- Э, нет. Кто выяснит, куда мы переселяемся, тот узнает, кого мы хотим выжить, - весело и хитровато ответил человек. - А те примут свои меры. Этого мы никак не можем допустить. - Человек почесал в затылке. Вот что, если вы не лжете... если вы не шпион из министерства... я научу вас, как сегодня же протолкнуть свой вопрос.
- Я инопланетный, - сказал Маркус. - Ваши склоки меня не касаются. Мне бы только уладить одно дело - и сразу домой.
- Вид у вас и вправду инопланетный, - согласился человек. - Вот мой совет. Часть департамента еще функционирует. Идите к боковому входу. Там справочные кабины открыты.
Он отвернулся к микрофону и гаркнул в него, отдав какие-то распоряжения, ничуть не повлиявшие на ход событий.
Человек немного ошибся. Боковой вход был открыт, но в коридорах и кабинах громоздились вынесенные из помещений автоматические искатели информации. Однако Маркус не так легко сдавался. Теперь он уже привык к тому, что простейшие действия требуют сложнейших махинаций. Он подошел к входу со двора. Там тоже все было забито мебелью, но после недолгих, хоть и напряженных усилий Маркус протиснулся в кабинку, а Уилбур остался снаружи.
Лицо чиновника, откликнувшегося на вызов, было одновременно и сонным, и издерганным, а достичь такого выражения лица нелегко. Он зевнул, снял со стола ноги из уважения к вызову, и робот тут же унес письменный стол. Поскольку теперь чиновнику некуда было девать ноги, он покрепче уперся ими в пол, словно ожидая, что и пол вот-вот исчезнет.
Маркус толково изложил свое прошение и развернул карту, чтобы чиновник с ней ознакомился.
- Это оригинал, с которого была снята фотокопия: отец послал ее на Землю вместе со своими примечаниями. Не знаю, что получилось дальше. Возможно, изображение на пленке было неясное или ухудшилось в пути из-за радиации. А может быть, робот неправильно понял текст. Чиновник на экране прищурился.
- Врежу-в-Харю. Режихау. Ха, ха. - Он коротко хохотнул, встал и начал было шагать по комнате. К его стулу направился робот, и чиновник поспешно уселся снова.
- Вот, можете убедиться, что он собственной рукой написал "Рожи хау", - сказал Маркус. - Он назвал планету своим именем - один раз это вправе сделать каждый путешественник. Ошибку надо исправить ради элементарной справедливости. А вот петиция, подписанная всеми жителями планеты.
Чиновник отмахнулся от документов.
- Неважно, кто подписывался, такие подробности не влияют на решение вопроса.
Он подпер голову рукой, несмотря на отсутствие стола, о который можно было бы облокотиться. Губы чиновника беззвучно зашевелились - он подыскивал ответ.
- Я хочу, чтобы вы встали на нашу точку зрения, - сказал он наконец. - Прежде всего, подумайте о звездолетчиках. Планет с красивыми именами сколько угодно. Сливовая Ветка, Самородок, Гребень Волны... А Врежу-в-Харю только одна. Это светлое пятно в рейсе. Звездолетчики смотрят на карту и видят: "Врежу-в-Харю". Они смеются. Смех - действенное лекарство от космической тоски. У вашей планеты название особенное.
- Не нужна нам такая особенность, - перебил Маркус. - Дошло до того, что мы и сами называем ее Врежу-в-Харю, когда не следим за собой. Кто поселится на планете, если она стала посмешищем?
Чиновник, казалось, не расслышал. Маркус повернул регулятор громкости звука, но, по-видимому, и со звуком, и с громкостью все было в порядке.
- Это лишь второстепенное соображение, - продолжал чиновник. - Вы хоть представляете, какое множество карт мы издаем? Из-за вас все они устареют. Подумайте о звездолетах, бороздящих космос, - многие вообще никогда не садятся на Землю. Как им переслать исправленные карты?
- Я рад, что вы заговорили об исправленных картах, - ответил Маркус. - Но исправленные карты не труднее переслать, чем новые, а вы ведь согласитесь, что новые карты издаются регулярно.
- Я не могу пожертвовать точностью, как бы там у вас ни капризничала горстка эгоистов, - заявил чиновник. Он встал, и на этот раз робот утащил кресло. Чиновник с улыбкой потянулся к привычной вертикальной картотеке. Ее на месте не оказалось, зато робот был тут как тут. Он ухватил чиновника за руку и попытался увести прочь. Чиновник еле высвободился.
- Вы ведь видите, что нам некогда. Приходите, когда эта передряга кончится. Тогда, возможно, я пересмотрю ваше ходатайство, которое в настоящее время вынужден отклонить.
Чиновник проворно удалился, а Маркус долго еще созерцал пустой кабинет, пока туда не пришел очередной робот и не снял экран на другом конце провода.
Маркус выкарабкался из кабины. На лице Уилбура было написано нетерпение.
- Я знаю, что сейчас далеко за полдень, - угрюмо сказал Маркус сыну. - Пойдем поедим. Яйца.
Уилбур отлично понимал, что протестовать не стоит. Они покинули АКОВО, прежде чем заднюю секцию наводнили роботы-грузчики. В тишине первого попавшегося ресторана Маркус заново рассмотрел всю проблему. Он не совсем провалил миссию. Одну важную задачу он может разрешить, не прибегая к помощи правительства. Откровенно говоря, без правительственной помощи будет даже лучше.
Но у Маркуса есть обязательства перед памятью капитана Мэтью Режихау. Отец назвал планету Режихау - и она останется Режихау.
Еще есть Уилма. Она попала на планету, когда и поселок, и она сама были совсем молоденькими. За Уилмой наперебой ухаживали, ее без конца развлекали, на нее со всех сторон сыпались предложения, и ей очень льстило, что она неизменно в центре. Тогда она ничего не имела против названия - ведь она была там самой хорошенькой, самой привлекательной девушкой. Других девушек было не так уж много.
Но планета изменялась, а вместе с ней изменилась и Уилма. Теперь у нее четыре сына, Уилбур старший. Четыре сына. Она не боялась, что они останутся холостыми. Ее сыновья умны, красивы и принадлежат к лучшему семейству; они легко найдут себе жен. А если не найдут, всегда можно отправить их в путешествие на планету, где женщины не дефицит.
Уилма оставалась ветреной даже после свадьбы. Маркус частенько удивлялся, каким чудом у нее глаза не выскакивают из орбит, когда на горизонте появляются чужие мужчины. Однако со временем она переросла эти забавы, кокон раскрылся, и оттуда вышла совершенно другая женщина.
Кокетливая девушка превратилась в хозяйку дома. Все вокруг нее стало безупречным. Заборы вокруг участка были выбелены, газоны всегда подстрижены. В доме все сверкало чистотой. Грязь с улицы никогда не попадала в комнаты. Уилма стала считать, что название Врежу-в-Харю не подобает ее планете.
Маркусу не обойтись без помощника. Это должен быть житель Земли, лучше него знающий все ходы и выходы. Маркус вынул визитную карточку Мари Эллен; чем больше он всматривался в нее, тем больше убеждался, что такой помощник найден. Нет, не Мари Эллен. Ее сестра.