Так вот, на песцов моих, в нарты запряженных, постоянно посягали в смысле еды и в смысле на шапки местным остяцким дамам партийной верхушки. И эти песцы как раз и были одновременно и тягловой силой, и почтовым отправлением. И я за них отвечал головой. К которой давно присматривался предрайисполкома, потому что любил в качестве закуски к спиртсодержащей продукции употреблять слегка подкопченные щеки, А я в те года был довольно объмистым в районе щек и не хотел их в качестве закуски, хотя предрайисполкома в наших краях почти что Председатель Рабкоопа, но я очень любил свои щеки, потому что без них я был бы неполным. И вот я вез песцов на песцах. Вез в город Сыктывкар к Новому Году, как подарок остяцкого народа тов. Устюгову П. Н. - нашему окружному партийному начальнику. И бабе его, Точнее, бабам. Не по части разврата, а по части совместной чувственной жизни.
А когда я прибыл в город Сыктывкар, то из песцов остался один. Остальных я съел, чтобы хоть какое-то почтовое отправление доставить по месту назначения, В смысле партийных баб. Но так как песец был одиночным, то его и съел сам партийный начальник тов. Устюгов П. Н. И бабы его остались без песцов. А вследствие этого отказали тов. Устюгову П. Н. в совместной чувственной жизни. Как в комедии тов. Аристофана "Лисистрата". И меня приговорили к расстрелу. За антипартийную деятельность. И растрату казенных песцов в крупных размерах в личных целях.
И если Вы, Миленькая, не похлопочете за меня,)сообщите мне, а я передам, а то я не смогу писать вам эти истории. И со мной… Как в этой страдальческой песне:
СЫКТЫВКАР (ПОДРАСТРЕЛЬНАЯ) ЯША БОЯРСКИЙ
10 марта 2013 г.
Мария Арбатова: Я могу сказать, что мы полгода выводили клопов после поездки в Америку. (Канал «Дождь»).
КАК БЫ ВЫВЕСТИ АРБАТОВУ ИЗ ЖИЗНИ В РОССИИ?..
Прочел заголовок "ТЕПЕРЬ ЕГО ЗАХОЧЕТ КАЖДЫЙ!". "Опять, думаю…". Оказалось, реклама автомобиля.
У МЕНЯ ТАКОЕ ОЩУЩЕНИЕ, ЧТО ГОСПОДЬ ПОСТАВИЛ КРЕСТ НА ПРОЕКТЕ "РОССИЯ".
11 марта 2013 г.
Родистко Кэт Что-то нынче невесел "Веселый Роджер" на мачте шхуны "Леди Чаттерлей". Мертвый штиль, покрывший гибралтарский пролив, обессилил наши паруса, превратил их в вялых андалузских стариков, равнодушным взглядом провожающих бодрящихся андалузских синьор, повиливающих бедрами перед их убогими хижинами, чтобы своими обветшавшими телесами заработать хотя бы на миску паэльи. Но и у стариков, даже если бы в их чресла подул ветер с Атлантики, не нашлось бы и десятка бобов, чтобы оплатить дежурные, не приносящие радости, утехи. Голод, голод, голод…Голод в Андалузии, голод в Гранаде, голод в Кастилии… Вот мы и вышли в пролив, чтобы перехватить какой-никакой галеон с каким-никаким золотишком, чтобы закупить у каких-никаких мавров какой-никакой еды для наших семей. Но и у каких-никаких мавров тоже дела обстояли не шибко. Ибо чего тогда они болтались невдалеке от нас с импотентом на мачте, вместо честного "Веселого Роджера". Их капитан, Гасан бен Абдал иль Абдал бен Гасан просалютовал нам флажками: "У вас пожрать нету?" Я в ответ просалютовал ему: "Откуда, пута?". И тут мы слегка оживились. Со стороны Атлантики плоказался английских фрегат. Но нет… От "Веселого Роджера" на его мачте осталась лишь одна кость. Видно, остальные съели. На других мачтах висели высохшие от голода французские пираты. Стволы корабельных орудий обвисли от слабости. Видно, и здесь поживиться было нечем. Как и на неторопливо болтающейся на волнах римской триере со скелетами рабов-вестготов на веслах. И тут с востока послышалась музыка. Из-за острова Сицилия на стрежень, на простор морской волны выплыли неведомые челны. И люд на них сидел неведомый. Но разнузданный! Люд орал песни, и песни эти, несмотря на чужесть языка, были похабными. На переднем был вожак. И была девица, по всем параметрам, персидская княжна, которую вожак этих чужеземцев все пытался снасильничать. Почему снасильничать? Да потому что она сопротивлялась, И когда он ее уже вот-вот, то княжна вырвалась и бросилась в воды. Чтобы не лишиться чести. У персидских княжон с честью строго! И я бросился в воды моря. Потому что любовь нечаянно нагрянет. Вот она и нагрянула. А я вот и бросился. И тут подул хамсин на пару с сирокко и разогнал все пиратские шоблы. И утопил всех многонациональных пиратов. И разрешил среди них продовольственную проблему. И остались в безбрежных водах лишь я и персидская княжна. Ее головка по исчезала в волнах, то вновь показывалась… То исчезала, то показывалась… То исчезала, то показывалась…