– А в нашем городе не нашла себе любителя бдсм? – спросил Алекс, чтобы как-то завязать диалог, а не просто слушать унылое «До Содома далеко».
– Как-то не до этого было, – Алина снова закурила. – А ты, я так понимаю, с постоянным парнем не встречаешься?
– Правильно понимаешь, – кивнул Алекс.
– Не встретил свою любовь?
– Можно и так сказать. Знаешь, был один красавчик…
И Алекс начал в подробностях рассказывать несчастную историю любви с Андрюшкой. Удивительно, насколько легко ему было ею делиться, несмотря на то, что Алина была не его жилеткой Лилей, а довольно циничной особой, саркастично хмыкающей на самых пикантных моментах, и злорадно ухмыляющейся во время описания его гомосексуальных страданий.
Когда Алина докурила, однокурсники ещё немного побродили по бывшей кадетке, и вышли на улицу. По дороге на остановку Алина делилась историями своих отношений с рабом по имени Саша, и Алекс платил ей её же монетой – злорадством. Но, очевидно, Алина не искала сочувствия, поэтому только задорно смеялась в ответ.
– О, смотри, твоя маримандона, – Алина кивнула на стоящую на светофоре «бэху», за стеклом которой бывшая соседка Алекса Лиля активно щебетала что-то на ухо сидящему за рулём вальяжному мужчине лет пятидесяти.
– Точно, Лиля, – Алекс помахал однокурснице, и та кивнула ему в ответ.
– Ни фига себе она папика нашла, – присвистнула Алина, глядя вслед отъезжающей машине. – Он же ей в бати годится!
– На вкус и цвет товарищей нет, – развёл руками Алекс. – Твои вкусы тоже типичными не назовёшь.
– И то верно, – рассмеялась Алина. – Если станет скучно, заглядывай как-нибудь на страпон, натуралом сделаю.
– Благодарю за приглашение, – Алекс чуть не подавился клубничным дымом своей ашкьюди. – Но я, пожалуй, геем останусь. Хотя, можно ли будет считать меня натуралом, если меня отстрапонит девушка?
И вплоть до того момента, как Алина села на свой автобус однокурсники размышляли над этим важным вопросом.
8. Вынужденный каминг-аут
К возвращению отца мама испекла его любимый клубничный пирог. Ещё в коридоре Алекс почувствовал сладкий, призывный аромат. И услышал доносящийся с кухни голос отца – низкий, раскатистый.
– Здравствуй, сын – грузно привстав из-за стола, отец протянул Алексу свою большую, тяжёлую руку. – Как успехи?
– Да пока всё отлично, вот, первую сессию недавно сдал, – Алекс вяло пожал отцовскую руку и присел за стол. – Сам как?
– Неплохо. Был на месторождении с трудноизвлекаемыми запасами нефти – это у нас сейчас приоритетное направление. Закачивает в нефтяной пласт под высоким давлением специальное вещество, в результате в породе образуются трещины, обеспечивая приток нефти к скважине…
«Опять будет о работе рассказывать. Что за дурацкая привычка – все разговоры сводить к нефтегазовой отрасли», – со скукой подумал Алекс, за обе щеки уминая пирог. Пожалуй, кроме любви к мамину клубничному пирогу их с отцом вообще ничего не объединяло.
Пирог определённо был удачным, и пропуская мимо ушей отцовы рассказы и мамины уточняющие вопросы к ним, Алекс наслаждался приторной сладостью клубники, разглядывая полоски на отцовом галстуке. Дорогой галстук, серого цвета пиджак, висящий на спинке стула – всё это неприятно напоминало Алексу гардероб президента. Конечно, отец был раза в два массивнее, но непреклонный стальной взгляд дополнял удручающее Алекса сходство.
– Олежка, ещё чайку? Алекс, ты как? – благоухающая каким-то ещё не знакомым Алексу духами мама беззаботно улыбалась, что несколько примиряло с возвращением отца.
– Не, спасибо, мне уже нужно бежать, – виновато мотнул головой Алекс, и через сорок минут был уже на другом конце города.
С пухлогубым студентом медицинской академии Димасиком Алекс познакомился года полтора назад. Пару раз встретились, получив обоюдное удовольствие, потом Алекс уехал с родителями отдыхать, а Димасик нашёл кого-то другого, что на тот момент, Алекса абсолютно не огорчило. Мало ли парней на свете?
Но за пару лет полной приключений жизни Алекс успел познать всех мало-мальски симпатичных представителей сексуальных меньшинств своего города, и пришло время возврата к хорошо забытому старому. Плюс, Алекс хотел выкинуть из головы фантазии об Андрюшке, и не позволять себе мысли о том, что ему может быть симпатична Алина.
Как и в прошлые разы отправились на квартиру к бабуле Димасика. Конечно, в коттедже Алекса было бы куда удобнее, но приезд отца всё испортил. К тому же, всегда была опасность, что мама Алекса, любящая брать работу на дом, вернётся из издательства, когда ей вздумается. Поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть.
В первую встречу с Димасиком Алекса чрезвычайно смутило присутствие бабушки на кухне однокомнатной квартиры, но бескомплексный медик быстро развеял излишнюю скромность Алекса: «Не кипешуй, она всё равно маленько того. Сидит себе, болтает с какими-то одной ей видимыми барабашками».
На этот раз наличие в квартире бабушки уже не вызывало у Алекса неловкости. Беседующую с какими-то неведомыми существами старушку отправили на кухню, и, покидав вещи на пол, приступили к тому, ради чего с утра Алекс как минимум час пробыл в ванной комнате.
– О, чёрт, только не останавливайся, – застонал упирающийся локтями в диван Алекс, когда Димасик сбавил темп, прислушиваясь к скрипу двери. – Наверное, бабуля вышла из квартиры.
И Димасик бодро продолжил своё дело, как вдруг дверь в комнату с треском распахнулась. И стоящий на четвереньках Алекс, разглядывающий рисунки на потрёпанной обшивке дивана, услышал испуганный голос Димасика: «Мама, это не то, о чём ты подумала»!
Алекс вскинул голову, и увидел стоящую на пороге рыжеволосую женщину лет пятидесяти. Её строгий костюм и кипа тетрадей в руках совершенно не вязались с происходящим в комнате. Округлив глаза, она смотрела на сына и незнакомого ей парня, застывших в нелепой позе соития. Несколько секунд парни смотрели на маму Димасика, а она, соответственно, на них. Первой пришла в себя мама.
– Дмитрий, объясни мне, что это, если не то, о чём я подумала.
Димасик молчал. Тогда мама Димасика бросила тетради, разлетевшиеся по всей комнате и подняла с пола так не вовремя завибрировавший айфон Алекса. Звонила мама.
– Если я теперь знаю, кто мой сын, то, думаю, твоя мать тоже должна знать, кто ты такой! – мама Димасика приложила телефон к уху и вышла из комнаты, гневно хлопнув старенькой дверью.
– О чё-ёрт, – Алекс схватил с пола рубашку, бросил, схватил трусы и стал поспешно натягивать. – Она же маме моей сейчас чёрт знает чего наговорит! Вот же зашквар!
Димасик приглушённо матерился рядом, то пытаясь как можно скорее влезть в узкие джинсы, то хватаясь за голову.
Одевшись, Алекс поднял с пола тетрадь. Прочитал вслух: «Тетрадь для работ по русскому языку ученика пятого класса Егорова Антона.». Положил обратно на пол.
– Ну что, Диман, пошли?
– Куда-а, куда-а, – Димасик сидел в углу между диваном и стеной, уткнув лицо в колени. – Она же убьёт меня теперь!
Алекс безвольно опустился на пол возле Димасика. Вот что ему теперь делать?
Мама ещё в прошлом году заподозрила, что с сыном что-то не так. В тот день сломался её ноут, и она решила воспользоваться компьютером Алекса. Сколько раз потом Алекс проклинал свою безалаберность, позволившую оставить порнуху на рабочем столе. Но тогда всё обошлось. Алекс клятвенно заверил маму в традиционности своей ориентации, приводя в качестве довода Лилю, несколько раз бывшую у него дома. «Как я могу быть геем, если у меня такая девушка? А видео… Ну, видео… Просто по фану». Поверила мама или нет, неизвестно, но до отца информация о странных видеозаписях на рабочем столе Алекса не дошла.