С того момента, как фороракос невольно спас теозодона-самку с детенышем от нападения протилацинов, миновало не менее 15 миллионов лет!
Шестая повесть «Предательская тропинка» возвращает нас из далеких стран домой, в Чехию, в огромную котловину возле Рудных гор, которая в позднем третичном периоде выглядела совсем иначе, чем сегодня.
Тогда там еще был теплый субтропический климат, а в безграничных лиственных лесах привольно росли различные виды дубов, буков, кленов, орехов, сумаха, вязов, платанов, каштанов и других деревьев, которые сейчас встречаются в южной Европе и в Закавказье. Хвойные чащи образовывали сосны, секвойи, тисы, глиптостробусы и прочие. Тропические виды, например, пальмы, уже отступили к югу, в те времена там можно было обнаружить лишь последние их остатки. Во многих местах располагались озера, пруды и топи с обширными торфяниками, давшие начало сегодняшним буроугольным бассейнам, а заодно и экономическому буму во всем этом регионе.
В той великой рудногорской котловине обитало тогда множество удивительных животных, некоторые из которых стали главными, а другие — второстепенными участниками повести, многие тамошние виды я вообще не упомянул. Одними из представителей этой разнообразной фауны являлись, например, амфиционы — древние хищники, похожие сразу и на собаку, и на медведя, величиной примерно с сегодняшнего крупного волка. Они неустанно преследовали всех тех животных, для добычи которых им хватало силы и мощи. Жертвами их главным образом становились протосвиньи родов Hyotherium и Choerotherium, пугливые тапиры рода Palaeotapirus и первые оленевые (Palaeomerex и Dicroceros). Постоянной угрозой для всех этих травоядных был и симицион — напоминающий шакала хищник, но гораздо больших размеров. Обитали здесь и другие животные: могучие мастодонты и дейнотерии, рогатые и безрогие носороги, различные проточерепахи и протокрокодилы.
Про двух тамошних созданий я хотел бы тебе кое-что рассказать. Первым из них является гигантская, свыше метра длиной саламандра, описанная как Andrias bohemicus. История обнаружения этой огромной амфибии весьма любопытна. Первые остатки скелета были найдены в верхнемиоценовых известняках возле Энингена в Бадене. Они попали в руки Иоганну Якобу Шейхцеру, ученому лекарю из Цюриха. Вот он-то и описал в 1726 году эту находку как «homo diluvii testis», т. е. «человек — свидетель потопа», а к описанию сделал цитированное много раз примечание:
Это двустишие несколько раз было переведено на чешский неизвестными авторами:
«Унылый скелет грешника старого, смягчи камень и сердце мира нашего!»
«Сей грешник из древности, остов костлявый, пусть сердце и мысль новым людям направит».
«Печальный скелет убогого грешника, смягчи сердце и ум нынешних потомков людских!»
Этот «homo diluvii testis» долго служил научным доказательством всемирного потопа и уничтожением всего живого. И лишь в 1881 году известный французский палеонтолог Жорж Кювье заявил после изучения останков в хаарлемском музее, что «старый грешник» — не что иное, как скелет гигантской саламандры, которую он назвал Andrias scheuchzeri. Занятно то, что семейство этих огромных амфибий было классифицировано палеонтологами по окаменелостям раньше, чем нашли его существующих ныне представителей.
А вымершая саламандра вида Andrias bohemicus обитала на территории Чехии, в реках Рудных гор. Ее мертвое тело было унесено водой вниз, к их подножию, где на месте сегодняшних Брештян было, скорее всего, большое озеро, в его придонный ил труп погрузился на долгие времена. Когда позже водоем исчез и наносные отложения превратились в камень, в нем застыл и скелет гигантской саламандры. В затвердевшем иле возле Брештян еще и сегодня можно наткнуться на того самого «безбожного грешника, ничтожного свидетеля потопа».
Но самым удивительным зверем тех краев был все-таки макротерий, чей обнаруженный под Сансаном недалеко от Симора во Франции полный скелет впервые описал Ларте. Именно эта находка прояснила детали диковинного телосложения животного, потому что наличие лишь отдельных костей приводило палеонтологов в недоумение, ведь своими конечностями существо напоминало неполнозубых, а зубами — копытных. Столь странная комбинация казалась просто невозможной, пока, наконец, не выяснилось, что это именно так — макротерий был когтистым родичем непарнокопытных, что даже на сегодняшний день противоречит общепринятым представлениям. Однако теперь известны уже несколько таких животных, которых относят к особой группе халикотериев (Chalicotheriidae). И строение тела у макротерия тоже было интересным: передняя часть — мощная, а задняя — приземистая, словно недоразвитая.