Ее голос заглушил резкий вздох и стон Аманды. Кожа девушки покрылась потом, побледнела и стала холодной. Она задрожала в объятьях Кайовы, выгнулась и застонала.
— Я люблю тебя, — прошептал он ей в ухо, не в силах больше держать в себе эти слова, не в силах сопротивляться агонии, пронзающей сердце. — Позволь мне это остановить. Позволь мне забрать тебя отсюда.
— Нет, — она застонала, ногти вонзились в его кожу, когда дрожь пронзила ее тел. — Должна. Должна сделать. Для нас обоих, Кайова.
— Мы почти закончили, Аманда, — голос доктора Грейс был твердым, и Кайова почувствовал, как его охватывает ненависть.
— Еще немного.
— Почти все сперматозоиды погибли, — сказал доктор Мартин. — Как только закончишь, убирай камеру. Остальные наверняка пройдут барьер. На все Божья воля.
Божья воля. Проклятье Матери-природы..
Кайова сжал зубы, когда Аманда снова закричала от боли.
— Поцелуй меня, Кайова, — заплакала она. — Пожалуйста, я ненавижу это. Я ненавижу себя такой слабой. Заставь меня замолчать.
— О Боже, детка…
Его губы накрыли ее губы, его язык скользнул в ее рот и встретился с ее языком. Отчаяние в ее поцелуе почти разбило его сердце.
Ее губы сосали его язык, и он снов почувствовал, как гормон наполняет ее рот, давая ей то, чего она хочет.
Крики Аманды стихли. Он прижал ее к своей груди, готовый на все, чтобы остановить это, желая только одного — убить тех, кто причиняет ей боль.
— О Боже мой, — голос доктора Грейс был полон изумления. — Посмотрите, доктор Мартин. Боже мой. Вы видите изменения? Это новый гормон. Боже, у нас получается.
Кайове было все равно, что за хрень они там нашли. Аманда целовала его так, словно от этого зависела ее жизнь — и его тоже, и хотя она все еще содрогалась в агонии, она больше не кричала.
***
Наконец-то она уснула. Наконец-то. Спустя много часов Кайова принес ее в их домик, уложил на кровать, которую делил вместе с ней и укутал одеялами. Она справилась с болью — единственным доступным способом. Потеряла сознание.
Сидя рядом с Амандой, Кайова мягко отвел волосы с ее лица и наклонился, касаясь губ легким поцелуем. Он не знал, что произошло в лаборатории. Ученые вдруг начали раздавать указания направо и налево, говорить что-то об образцах, крови и новом гормоне. Ему было плевать. Он просто хотел забрать Аманду оттуда, защитить ее от боли, которую она позволила себе причинить.
— Все хорошо… — ее голос бы слабым, глаза чуть приоткрылись, ресницы скользнули по щекам.
— Да. Так и есть, — прошептал он.
Кайова погладил Аманду по волосам, задумчиво глядя на нее. Что, черт возьми, он будет делать без нее? Если они создадут гормон — блокатор, или даже лечение от лихорадки спаривания, как он сможет жить без нее?
— Я должна была сделать это, Кайова, — сказала она, в глазах ее плясала растерянность. Ему казалось, Аманда сражается с чем-то внутри себя. Он не понимал, с чем.
Кайова глубоко вздохнул.
— Дэш откопал отчеты Совета Генетики, касающиеся моей матери, — сказал он мягко, глядя на нее и осознавая с отчетливой ясностью, что не сможет удерживать вечно. — Она не была просто женщиной, которую искусственно оплодотворили. Когда они поняли, что она не беременна, один из охранников изнасиловал ее… сделал ее своей парой, — он тяжело сглотнул. — Я никогда бы не подверг тебя таким испытаниям, Аманда. Я поцеловал тебя, потому что ты собиралась закричать. Я не остановился, потому что не смог. И я сделал бы это снова.
Слабая улыбка тронула уголки ее губ.
— Никаких извинений, да?
— Никаких, — он и сам бы не поверил своим извинениям.
— Я бы не променяла это ни на что в мире, Кайова, — Аманда сонно закрыла глаза. — А теперь я хочу домой…
Она почти прошептала последнее слово, снова ускользая от него в объятья сна. Аманда уснула. Душа его рвалась на части.
Кайова наклонился, легко поцеловал ее мягкие губы и резко вздохнул.
— Я люблю тебя, пара, — сказал он. — Я всегда тебя буду любить.
Потом поднялся и направился к шкафу.
Овуляция прошла, теперь ей станет легче, по крайней мере, на время. Он надеялся, что этого времени хватит ей, чтобы простить его. Но сомневался.
У Кайовы было мало вещей, собирать было почти нечего. Пистолеты, ножи, кое-что еще. Куртка, одежда. Он собрался уже через час, вышел на крыльцо — и наткнулся на стоящего там Дэша.
— Она не беременна? — он держал свой голос спокойным. Контролировал его.