Решив как можно больше отдыхать, он сделал себе большущую кружку кофе и вновь отправился в постель. Кофе не разогнал его сонливость, но перед сном он тщательно запер дверь библиотеки.
Среда пролетела очень быстро. Кроу лишь дважды сталкивался с Карстерзом. Он поработал всего ничего, посвятив все оставшееся время поиску на стеллажах каких-либо книг, которые могли бы пролить свет на намерения его ужасного хозяина. Он ничего не нашел, но очарование старых книг, удовольствие от чтения и прикосновения к ним оказалось столь велико, что вскоре его настроение поднялось, почти приближаясь к былой жизнерадостности. И весь день он продолжал изображать все усиливающуюся зависимость от вина Карстерза, имитируя хриплый голос и натирая глаза едкой мазью.
В четверг Карстерз снова уехал, но на этот раз забыл запереть дверь в свой кабинет. К этому времени Кроу уже вернулся в свое обычное состояние, и его нервы не дрогнули, когда он вошел в запретную для него комнату. Увидев почти антикварный телефон Карстерза, стоявший на столике, он решился на небольшой контакт с внешним миром.
Кроу набрал лондонский номер Тэйлора Эйнсворта. Тот ответил, и Кроу сказал в трубку:
— Тэйлор, это Титус. Ну что, получилось что-нибудь с вином?
— А... — протянул химик искаженным от расстояния голосом. — Ты даже не смог дотерпеть до выходных? Да, забавная штука это твое вино, там есть парочка действительно странных ингредиентов. Не знаю, что это такое и как они действуют, но, тем не менее, они действуют на людей, как анисовое семя на собак. Чертовски быстро вызывают привыкание!
— Ядовитые?
— А? Нет, конечно! В небольших дозах точно нет. Будь они ядовитыми, мы бы с тобой сейчас не разговаривали! Слушай, Титус, я заплатил бы десятикратную цену, если бы ты смог...
— Даже и не думай об этом! — отрезал Кроу.
Потом он смягчился:
— Послушай, Тэйлор, тебе чертовски повезло, что этого зелья больше нет, поверь мне. Думаю, что этот рецепт уходит корнями в самые черные дни человеческой истории. Я уверен, что если бы ты узнал, что это за секретные ингредиенты, то счел бы их ужасными! В любом случае спасибо за то, что помог.
И, не обращая внимания на возражения собеседника, повесил трубку.
Теперь, еще раз оглядывая сумрачную и зловонную комнату, Кроу наткнулся взглядом на настольный календарь. Каждый день, включая сегодняшний, был перечеркнут жирной черной линией. Однако первое февраля, канун праздника Факелов, был обведен в двойной кружок. Канун праздника Факелов, до которого оставалось еще восемь дней...
Кроу нахмурился. Было что-то такое, что он должен помнить об этой дате, что-то, не связанное с ее религиозным смыслом. В его мозгу медленно зашевелились воспоминания. Канун праздника Факелов... назначенная дата... Кроу сильно вздрогнул.
Назначенная дата? Назначенная для чего? Откуда взялась эта мысль? Но мысль ускользнула, снова нырнув в глубины подсознания.
Теперь он проверил ящики стола. Все они оказались заперты, и нигде не было видно никакого намека на ключи. Внезапно у Кроу появилось ощущение, что на него кто-то смотрит! Он обернулся с бешено колотящимся сердцем... и оказался лицом к лицу с портретом Карстерза на стене. В полумгле этой душной комнаты его глаза, казалось, горели злым огнем...
Остаток дня прошел без происшествий. Кроу снова навестил створчатое подвальное окно с задней стороны дома и еще немного поковырялся там, сдирая толстые слои старой краски, но, казалось, это не производило практически никакого результата. Остальное время он провел, по большей части отдыхая и еще примерно с час занимаясь книгами Карстерза — выполняя «работу», на которую его наняли, но не более того.
Примерно в 16:30 он услышал шум подъезжающей машины и, подойдя к окнам, увидел, как Карстерз идет по аллее. Затем, быстро потерев глаза и усевшись за рабочий стол, он принял угнетенную позу. Карстерз немедленно поднялся в библиотеку, постучался и вошел.
— А, мистер Кроу! Как всегда усердны, я вижу?
— Не совсем, — хрипло ответил Кроу, оторвавшись от своего блокнота. — Похоже, мне не хватает энергии. Или, возможно, я просто немного выдохся. Пройдет.
Карстерз, казалось, так и засветился от радости:
— Конечно пройдет. Мистер Кроу, давайте поедим. У меня разыгрался аппетит. Вы составите мне компанию?
Не видя никакой возможности уклониться, Кроу последовал за Карстерзом в столовую. Но, оказавшись там, он сразу же вспомнил про обнаруженного на кухне червя и не мог даже и думать о еде.
— Я вовсе не голоден, — пробормотал он.
— Да? — поднял бровь Карстерз. — Значит, я поем попозже. Но я уверен, что вы не откажетесь от стаканчика-другого вина?
Кроу как раз собирался сделать именно это, но тут же вспомнил, что не может отказаться. Он должен быть не в состоянии отказаться! Карстерз принес из кладовой бутылку, вытащил пробку и разлил вино в два бокала.
— За вас, мистер Кроу, — объявил он. — Нет — за нас!
И, не видя никакого выхода, Кроу был вынужден поднять бокал и выпить...
Глава 9
Но Карстерз этим не удовольствовался. За первым бокалом последовал второй, третий и так далее, пока голова у Титуса Кроу не начала очень сильно кружиться. Только тогда он смог, извинившись, уйти, и то не раньше, чем Карстерз впихнул ему в руку то, что осталось от бутылки, мягко уговаривая прихватить ее с собой, чтобы насладиться вином перед сном.
Кроу вместо этого, разумеется выплеснул остатки вина в сад, а потом пробрался в ванную, где выпил столько воды и так быстро, что его тут же вырвало. Затем, стараясь как можно меньше шуметь, он вернулся в библиотеку и заперся в ней.
Он не думал, что у него в желудке могло остаться много вина, но его личным лекарством от любого рода излишеств был кофе. Кроу выпил целую кружку этого напитка, затем вернулся в ванну и вымылся, после чего долго обливался холодной водой. Только тогда он счел, что сделал все, чтобы противодействовать эффекту вина Карстерза.
Все это, однако, изрядно его вымотало, так что к восьми вечера он уже снова почувствовал себя вялым и сонным. Кроу решил, что пораньше ляжет, и ушел в свою нишу с «De Vermis Mysteriis». Через двадцать минут он уже клевал носом, а мысли у него начали путаться. Все же та малая часть вина, которая осталась у него в желудке, подействовала, пусть и частично, и теперь его единственная надежда была на то, что сон поможет вывести яд из организма.