Она всегда представлялась ему кем-то особенным, поэтому он не может скрыть разочарования от того факта, что она просто мусорщица с планеты-помойки. Однако всего через пару минут, когда она отправляет его в ментальный нокаут, он понимает, что она действительно единственная в своём роде. И в этот момент чувствует внутри себя нечто, что незримо соединяет его с девочкой из его снов.
С этого дня сны меняются опять. В них больше нет ни неба над пустыней, ни бесконечных погонь. Но есть Рей.
Её обнажённое тело, переплетённое с его. Ощущения от возможности соприкасаться с кем-то каждой клеткой тела непривычные в своей восхитительности и заставляют изнывать от жажды большего. Его пальцы скользят по её коже беспрестанно, словно он боится, что она исчезнет, стоит ему остановиться. Его губы на изгибе её шеи обжигают кожу огненным дыханием. Он движется в ней на грани между жадностью и желанием растянуть момент на бесконечно долгое время, чувствуя, как она содрогается под ним, выгибается навстречу. Она впивается в его спину ногтями, притягивая к себе так близко, как только может, вынуждая входить быстрее и глубже. Её стон заставляет мурашки бежать по его спине, когда они чувствуют волну, снимающую копившееся всё это время в них напряжение – одну на двоих – и Кайло обрушивается на неё, тяжко дыша. Он так жалок, так хрупок в этот момент, что если она попытается его убить, не сделает ничего, чтобы помешать этому. Он боится, что сейчас, когда он так унизительно слаб, она оттолкнёт его, разрушит на мгновение воцарившуюся тишину в его голове. Но она не отталкивает. Лишь смыкает свои руки в замок на его пояснице.
***
Какими бы приятными ни были эти сны, он просыпается в ярости, чувствуя себя ужасно слабым, поверженным. То, что ему снится, никогда не произойдёт. Девочка из его снов ненавидит его так сильно, что это вряд ли можно чем-то исправить, но тело отзывается на её воображаемые прикосновения так, словно она прикасалась к нему на самом деле. Кровь стучит в висках. Пульсирует внизу живота. Непростительный промах.
«Слабак!» - шипит он самому себе, садясь на койке.
2. И море поглотило нас и оставило безмолвными…
And I never minded being on my own
Then something broke in me and I wanted to go home
To be where you are
But even closer to you, you seem so very far…
Florence + The Machine Wish That You Were Here
Когда Рей приходит в себя, первое, что она делает – тянется к своему поясу, где обычно висит меч. Её глаза распахиваются от удивления, когда она не находит его там. Как и самого пояса. Девушка рывком поднимается в сидячее положение и осматривает себя. На ней нет верхней куртки и бриджей, только нижнее бельё и бандаж из лент, поддерживающий грудь. Неосторожное движение заставляет её морщиться от боли – удар о воду был сильным. Её лицо искажает гримаса ужаса, когда она видит в дальнем углу пещеры Кайло Рена, тоже в одних штанах.
- Что ты сделал со мной? – полный ненависти и ужаса голос Рей звучит с лёгким эхом.
- Ничего, - отвечает Кайло.
Он чувствует, как Рей осторожно тянется к нему, недоверчиво прикасается к его мыслям, и он позволяет ей. Ей стоит увидеть то, что произошло. Стоит увидеть его глазами.
- Где мой световой меч? – цедит она сквозь зубы, косясь на рукоятку его меча, лежащего рядом с его перекрещенными ногами.
- У меня была возможность достать или его, или тебя. Думаешь, я сделал неправильный выбор?
- Зачем ты спас меня?
- Ты слишком хорошая ученица, чтобы позволить воде забрать твою жизнь.
- Я не твоя ученица!
- О, так ты ещё не поняла? Ты позаимствовала мои знания через связь, что мы разделяем. Как, по-твоему, ты смогла залезть мне в голову, использовать убеждение на штурмовике, сражаться со мной моей же техникой владения мечом? Даже Дарт Вейдер, который был Избранным, учился этому всему годами.
- Связь? – Рей неверяще фыркает. Судя по выражению её лица, ей неприятно разговаривать с Кайло. Через нитку передаётся её желание – видеть его мёртвым.
- Кстати, тебе стоило бы позаимствовать у меня навыки плавания. Во вселенной много океанов, в которые ты ещё можешь упасть, - Кайло усмехается криво.
Глаза Рей сверкают яростью, когда она спрашивает:
- Почему я раздета?
- Одежда должна просохнуть. – Кайло кивает вбок, где на кусках гнилых деревяшек, принесённых морской водой, трещит и коптит от сырости огонь костра. Перед костром на песке лежит их одежда. – Это водная планета, а вода имеет свойство медленно аккумулировать и медленно отдавать тепло. К утру тут будет очень холодно.
- И что ты намерен делать, раз не собираешься меня убивать?
- Я уплыву отсюда, когда буду в состоянии, - Кайло приподнимает левую руку, обнажая полосу обугленной плоти вдоль всего его бока. – И сообщу Люку, где тебя искать.
- Люк…
- Жив. Я чувствую его присутствие в Силе.
- Предлагаешь довериться тебе? Поверить на слово, что ты поможешь Люку меня найти?
- У тебя нет особого выбора. Ты всё равно не умеешь плавать и не можешь сделать мне ничего такого, что я не смог бы отразить. Наши знания и возможности едины, помнишь?
- Но у тебя есть меч.
Кайло поднимает меч с мокрого песка и смотрит на него несколько секунд задумчиво, как когда-то смотрел в глаза отцу, прежде чем насадить его на лезвие с ловкостью коллекционера, накалывающего бабочку на иголку. А затем – Рей застывает на мгновение в ступоре – швыряет рукоятку в море. Она плюхается в чёрную воду довольно далеко от входа в пещеру.
- Теперь мы на равных, - произносит Кайло.
Мужчина с сожалением признаёт, что тёмная сторона Силы, способная обратить его боль в мощь, не поможет ему выбраться из этой пещеры. Эффект от преобразования боли временный и скоро пройдёт, оставив его слабым и с кровоточащим ожогом в боку. Придётся вспомнить давно позабытые уроки Люка и прислушаться к столь ненавистному и гонимому отчаянно последние шесть лет свету. Кайло закрывает глаза и пытается найти его. Очень пытается. Но совершенно не может сосредоточиться. Он слышит настроение Рей, которое врезается в него пульсирующим потоком, словно волны, набегающие на каменистый утёс. Ненависть и страх. И ненависти на этот раз во много раз больше. Её чувства раздражают его. Он понимает, что его попытки выглядеть перед ней человеком были жалкими – после стольких лет кошмаров, которым он был причиной. Но это не может усмирить злость.