— Мистер Гибсон…
— Да?
— Пойдите ко всем чертям. И Френсиса не забудьте. В аду ему самое место. — С этими словами девушка захлопнула дверь, едва не прищемив нос оторопевшему начальству.
К дьяволу этот никчемный институт. И плевать, что последний курс.
«Не думать»
Француженка тряхнула головой, точно отгоняя наваждение. Мерзавец даже не поинтересовался: жива ли она. Храм Кибелы его заворожил. Вот кто настоящая любовь и страсть. Черная пелена ненависти овладела сознанием. Лаура накинула рубашку из плотного льна, и тенью проскользнула меж застывших в жарком мареве домиков группы. Никого поблизости. Все при деле.
Гулять по густому, фактически непроходимому тропическому лесу удовольствие ниже среднего. Грунт во многих местах обильно насыщен водой или просто заболочен. Мягкие мокасины намокли и теперь противно «чвякали» при ходьбе. Насыщенный испарениями и пыльцой воздух затруднял дыхание. Лаура чихнула и, поскользнувшись, едва не плюхнулась в густую болотную жижу. Вокруг радостно жужжал гнус.
«Интересно насколько рассчитана вакцина против малярии?» Хлопнула себя по шее, размазывая собственную свежеиспитую кровь «А так же от гепатита А и В. И как забыла про репелленты?»
Настроение из «постоянного минуса» упало в непроглядные подземные глубины. Всем телом вздрогнула от резко крика. Обернулась. Вопль ужаса застрял в горле. В полумраке густой сельвы, в лохмотьях нескончаемой паутины на нее пристально уставилось жуткое существо с тонким, паукообразным телом. Мордочка раскраской напоминала череп. Саймири. Справа вспорхнула стайка колибри, а вдали, на огромных листьях Виктории Регии беспечно отдыхали ибисы.
Сердце безумной птицей билось в груди.
На ближайшую ветку, завидев группу муравьев-листорезов, прыгнула древесная лягушка. В лесу их было великое множество. По слухам можно наткнуться на ядовитых змей. Благо девушка встречала только ящериц. После моральной подготовки разок попробовала жареную на углях игуану — обычное блюдо на столе индейцев.
Не понравилось.
Лаура прибавила шаг и вскоре с нескрываемым облегчением покинула кишащую «жизнью» полосу. Несколько сот метров через пески к скалам преодолела на одном дыхании. Ветер сорвал шляпу, и она, подпрыгивая, закатилась в колючие заросли.
Звяканье металла и приглушенное проклятие заставили насторожиться и продолжить путь на цыпочках.
Френсис работал в полном одиночестве. Так было вчера, так будет и завтра. Парень снял рубашку и вылил на голову бутылку воды. Слишком жарко. Оделся, не вытираясь, и вновь взял в руки моток альпинистской веревки. Обвязал «восьмерку²» в три петли. Поставил жумар³ на край колодца. Закрепил на себе полную страховочную систему: грудную обвязку и беседку, соединенные между собой блокировкой.
Явно собирается спуститься вниз.
Валун из песчаника надежно скрывал от посторонних глаз. А худосочное деревце давало намек на тень. Рыжая присела, отвела руками гибкие ветки и осторожно выглянула.
«Зачем я здесь?»
Девушка невесело усмехнулась. Врать себе последнее дело. Вела капля надежды, что не безразлична, что мучается. Но нет. Впервые на ее памяти серебристые глаза горят лихорадочным огнем, в первый раз так нетерпеливо кусает губы. Вот азарт, истинная страсть. О ней, Лауре, и думать забыл. Треснувшие розовые очки беззаветной влюбленности рассыпались прахом.
Девушка оцарапала тонкую кору молодого деревца, оставляя зеленые раны, которые тотчас покрылись прозрачным соком. Что бы не сойти с ума, рыжая уцепилась за ненависть, как утопающий хватается за соломинку.
Френсис говорил с кем-то по рации и даже засмеялся, терзая слух обозленной, смертельно обиженной и выжженной дотла девушки. Как жить дальше, если внутри зияет пустота?
Лаура попыталась размять затекшие ноги, но поскользнулась на камнях и жестко проехалась, разбивая «в лепешку» и так истерзанные колени. В глазах потемнело. Из судорожно сжатых губ не сорвалось ни единого стона, но лоб покрыла испарина.
Англичанин прекратил разбирать оборудование и нервно оглянулся.
— Адам, ты?