4 августа 380-я стрелковая дивизия и 17-я танковая бригада ворвались в восточную часть города. 308-я дивизия, переправившись через Оку, с боем захватила северные кварталы, а ударная группировка армии охватывала город с северо-запада. С юга на Орел наступали части 5-й и 169-й стрелковых дивизий. Вскоре Орел был полностью очищен от гитлеровцев. В честь освобождения Орла и Белгорода в Москве был дан первый победный салют. Это значит, что данный салют прозвучал и в честь победы, одержанной войсками 3-й армии, руководимой генерал-лейтенантом А. В. Горбатовым. Нескольким ее дивизиям, а именно 5-й, 169-й и 380-й было присвоено почетное наименование Орловских.
Отходя, гитлеровские войска сжигали населенные пункты и созревшие хлеба, разрушали мосты и дороги. Каждый железнодорожный рельс подрывался, чтобы его невозможно было использовать. Дивизиями армии были отбиты у противника более тридцати тысяч советских людей, которых специальные команды конвоировали на запад, в Германию.
В годы войны бывшие заключенные тюрем и лагерей НКВД продолжали «отмывать» свои грехи. Казалось бы, просто нелепо было на втором и третьем году кровопролитной войны военачальникам, носившим генеральские знаки различия, отмеченным высшими государственными наградами, напоминать о черной странице их жизни, притом случившейся не по их вине. Повторяю, просто нелепо было об этом и думать, не то чтобы о том говорить. Однако факт, что некоторые высшие должностные лица из числа армейского руководства довольно длительное время продолжали подозрительно относиться к делам и поведению командиров и политработников, побывавших в структурных подразделениях НКВД. К числу таких руководителей относился Л. З. Мехлис, исполнявший до мая 1942 г. должность начальника Главного Политического управления Красной Армии. Летом 1943 г. он был членом Военного совета Брянского фронта, куда входила и третья армия под командованием А. В. Горбатова.
Из воспоминаний генерала армии А. В. Горбатова:
…Мехлис, по-видимому, принадлежал к числу тех, кто имеют слишком цепкую память и с великим трудом меняют свое мнение о людях. Я не сомневался, что он хорошо помнил грубый разговор со мной у него в кабинете в Москве, после моей встречи с Вильгельмом Пиком, помнил и то, как он отобрал у меня предписание на выезд для формирования конницы. После того разговора я не спал несколько ночей, ожидая повторения случившегося в 1938 году и был очень рад, что меня забрал к себе на юг С. К. Тимошенко.
При каждой встрече со мной вплоть до освобождения Орла Мехлис не пропускал случая задать мне какой-нибудь вопрос, от которого можно было бы стать в тупик. Я отвечал просто и, вероятно, не всегда так, как ему хотелось. Однако заметно было, что он, хотя и с трудом, изменяет к лучшему свое прежнее отношение ко мне. Когда мы уже были за Орлом, он вдруг сказал:
— Я долго присматривался к вам и должен сказать, что вы мне нравитесь как командарм и как коммунист. Я следил за каждым вашим шагом после вашего отъезда из Москвы и тому, что слышал о вас хорошего, не совсем верил. Теперь вижу, что был неправ.
Поблагодарив за откровенность, я сказал:
— Не скрою и я от вас, что вы тогда, в Москве, мне очень не понравились, я пережил много неприятных часов. Видел также, как настороженно вы встретили меня на фронте. Но я привык прежде всего думать о деле. Очень рад тому, что вы только что мне сказали.
После этого разговора Л. З. Мехлис стал чаще бывать у нас в армии, задерживался за чаепитием и даже говорил мне и моей жене комплименты, что было совершенно не в его обычае. Он был неутомимым работником, но человеком суровым и мнительным, целеустремленным до фанатизма, человеком крайних мнений и негибким, — вот почему его энергия не всегда приносила хорошие результаты. Характерно, что он никогда не поручал писать кому-либо шифровки, и писал их только сам, своим оригинальным почерком[187].
После битвы за Орел были и другие наступательные операции, в которых 3-я армия, умело руководимая А. В. Горбатовым, вписывала все новые и новые страницы в боевую летопись Красной Армии, освобождая территорию родной страны от фашистской нечисти. Только перечисление названий стратегических наступательных операций, в которых принимала участие 3-я армия, впечатляет: Брянская, Гомельско-Речицкая, Рогачевско-Жлобинская, Бобруйская, Минская, Белостокская. Только в последних трех операциях войска, руководимые А. В. Горбатовым, прошли с боями свыше 600 км. После выхода к реке Нарев армия заняла оборону на рубеже Остроленка – Ружаны.