Несвицкий А. Н. — бывший военрук Одесского института. После освобождения назначен преподавателем Рязанского артиллерийского училища (преподавал тактику).
Пеганов А. Г. — бывший командир 10-го полка железнодорожной бригады. После освобождения назначен начальником военно-хозяйственного снабжения 34-й стрелковой дивизии.
Прохоров П. М. — бывший профессор кафедры Артиллерийской академии. После освобождения назначен начальником кафедры той же академии.
Ротенберг Г. М. — бывший командир 75-го кавалерийского полка. После освобождения назначен помощником начальника Кавалерийских курсов комсостава РККА по материальному обеспечению.
Самбур Ф. К. — бывший начальник обозно-вещевого отдела Киевского Особого военного округа. После освобождения назначен преподавателем Военно-хозяйственной академии.
Самойлов А. С. — бывший помощник командира 86-й стрелковой дивизии. После освобождения назначен преподавателем тактики на курсы «Выстрел».
Сурошников В. А. — бывший начальник инженерных войск Забайкальского военного округа. После освобождения назначен преподавателем Артиллерийских курсов усовершенствования комсостава РККА.
Тимерман А. А. — бывший старший преподаватель Института инженеров связи. После освобождения назначен старшим преподавателем Новосибирского института инженеров транспорта.
Хайров Н. Ю. — бывший командир 95-го стрелкового полка. После освобождения назначен преподавателем курсов «Выстрел».
Шуванов И. И. — бывший командир 151-го стрелкового полка. После освобождения назначен преподавателем Одесского пехотного училища.
Эрлих Т. Х. — бывший помощник начальника отдела связи Северо-Кавказского военного округа. После освобождения назначен преподавателем Харьковского училища связи.
Лгунов П. М. — бывший командир 65-го стрелкового полка. После освобождения назначен начальником цикла Бакинского пехотного училища.
По архивным данным и сведениям исследователя А. И. Русенчика, среди полковников, попавших под каток репрессий в 1937–1938 гг. и освобожденных из тюрем и лагерей накануне Великой Отечественной войны и в ходе ее, также были:
Баранов Борис Ионович.
Бондарев Григорий Иванович.
Бусяцкий Анатолий Александрович.
Васильев Василий Ефимович.
Владимиров Иван Васильевич.
Волкенштейн Сергей Сергеевич.
Гусев Андрей Павлович.
Кустов Иван Афанасьевич.
Мальцев Виктор Иванович.
Мельников Иван Иванович.
Осликовский Николай Сергеевич.
Панкратов Иосиф Николаевич.
Парамзин Владимир Кузьмич.
Смага Иосиф Иванович.
Страздынь Ян Мартынович.
Трошин Алексей Андреевич.
Федоров Петр Антонинович.
Цатуров Гарегин Мовсесович.
Шапошников Михаил Михайлович.
Абсолютное большинство названных выше командиров высшего и старшего звена РККА были арестованы в 1937–1938 гг. Находясь под следствием в застенках НКВД по полтора, два и более лет, они, разумеется, не могли знать, что происходит в Красной Армии в целом и каково, в частности, положение с ее командно-начальствующим составом. Эти люди не представляли себе подлинных масштабов репрессий, развернувшихся в армии и на флоте, они не знали положения с кадрами в частях, соединениях и военных округах. И, возвратившись в ряды Красной Армии, начиная со второй половины 1939 г., освобожденные командиры многому удивились.
Во-первых, Красная Армия с 1939 г. стала кадровой. Во-вторых, массовые репрессии против комначсостава почти прекратились. В-третьих, вместо арестованных и уволенных командиров и начальников, как правило, участников Гражданской войны, к руководству соединениями и объединениями пришли выдвиженцы последних лет, не имевшие опыта командования дивизиями, корпусами, армиями, военными округами не только в боевой обстановке, но и в мирное время. Поэтому, когда грянули залпы войны, многие из этих выдвиженцев, даже не по собственной вине, оказались не на высоте положения, ибо они ускоренным маршем, не задерживаясь на некоторых, крайне важных для служебного роста должностях, быстро выдвинулись вверх, нарушив веками сложившуюся систему становления умелого командира (военачальника).
Ни один из уволенных и арестованных, а затем освобожденных и восстановленных в кадрах РККА командиров не знал истинных масштабов репрессий в РККА. Да и откуда они могли это знать, если данные сведения были частью государственной тайны и в соответствующих документах имели гриф «совершенно секретно». А цифры эти впечатляющие!