Почему многие люди так агрессивны? Почему они стараются убедить друг друга в чём-то, заставить что-то делать по-своему? Если бы то, что они хотят, было реальным, то зачем бы им так волноваться, требовать? Волнения, усилия возникают именно в сфере нереального, иллюзорного, идеального. Посмотрите, как много людей пытается поддерживать то, что они называют любовью, хорошими отношениями, моральными нормами, нравственностью. Ведь поддерживать надо то, что само по себе не стоит. Если люди перестанут это поддерживать, то оно просто исчезнет. Мы стараемся поддерживать хорошие отношения. Нас интересует не само общение, а именно поддержание хороших отношений. Мы не общаемся, а поддерживаем отношения. Что же это за отношения, которые надо всё время поддерживать? Каких же усилий это требует? А если их не поддерживать, то что произойдет? Не хотите попробовать?
Посмотрите, на чём основаны представления о так называемых хороших отношениях — на «должен», «обязан», «выгодно», «спокойнее» и так далее. А ведь за всем этим скрывается страх. Страх не выполнить, не получить, страх вины, страх потерять… Вот на чём всё это держится. И при этом мы удивляемся, почему так живем. Почему исполняем мелодию грусти, боли, депрессии, ревности, злобы, раздражения. Потому что мы сами поддерживаем это в себе и других. Но хотим ли мы это увидеть? А что значит увидеть это? Это значит увидеть фиктивность, ложность отношений, в которых ты находишься. Это значит увидеть ложь в себе и других. Кто готов к этому, тот увидит. Но много ли желающих?
Как же? Я же всю жизнь это поддерживал. Как же так? Жалко же. Ведь смотрите, как жалко выбросить даже старые вещи. Вот лежат на антресоли какие-то ненужные книжки, ненужные старые платья, ненужные вещи. Человек думает: «а стоит ли выбрасывать? — не мне, так детям пригодится». Даже старые ненужные вещи жалко выбрасывать, а что же говорить о своих убеждениях и верованиях! Я же всю жизнь этому следовал, как же с этим расстаться? А чем больше времени проходит, тем труднее это оставить. Ну как же, столько сил, усилий затрачено на всё это… А что, собственно, это? Что там было-то? Да ничего реального, но очень много придуманного. Живой человек, он сам стоит, а мертвого надо держать. Если его не поддержишь, то он упадет. Так вот, что же мы поддерживаем, что же мы удерживаем всю свою жизнь? Какие отношения мы поддерживаем? С кем? Зачем? Почему не бросим?
Есть разница между жалостью и состраданием?
А можно ли испытывать то и другое, или сострадание исключает жалость?
Вам жалко кого-то или жалко себя?
Для многих людей большой проблемой является просить кого-то о чём-то. Большинство пытаются решать ее через действие. Возможно, и вы делали то же самое. В принципе, вы можете встать в метро и просить милостыню. Но через некоторое время вы к этому просто привыкнете. Это станет как привычная, повседневная работа. Ваше состояние при этом, возможно, изменится. Но это не значит, что вы его поняли и прочувствовали до конца. Вы просто смените одну привычку на другую. У вас была привычка не просить, а теперь выработалась привычка просить. Но как только какие-то действия становятся привычными, вы перестаете осознавать их.
Например, для тех, кто зарабатывает на жизнь, прося милостыню, просить других становится привычным, механистическим действием. Возможно, вы обращали внимание, что некоторые просят так, словно им должны. Они не просят, они требуют. У людей, которые совершают, казалось бы, одно и то же действие, поступок, а именно — просят милостыню, могут быть очень разные состояния. Поэтому вряд ли можно рассчитывать на то, что, просто чаще прося других людей о чём-то, вы сможете глубоко проникнуть в то состояние, о котором вы говорили.
На самом деле, вы можете прикоснуться, увидеть это состояние прямо сейчас, здесь. Для того чтобы что-то увидеть, ничего специально делать не надо. Это не требует подготовки, какого-либо времени. Поэтому вы можете именно сейчас прикоснуться к этому состоянию. Для этого не надо никаких усилий. Это можно сделать сейчас.
Так что же это за состояние, которое возникает, когда вам нужно кого-то о чём-то просить? Давать или брать. Это как вдох и выдох. Это то, что всегда присутствует в нашей жизни. Человек живет в теле до тех пор, пока дышит. Давать и брать — это дыхание жизни, проходящее через тело каждого из нас. Это взаимодействие нашего внутреннего и внешнего мира. Когда я кому-то что-то даю, то я ведь фактически выдыхаю что-то во внешний мир: свои мысли, чувства, поступки, замыслы. Когда я беру у какого-то человека, я вдыхаю. Это входит в меня. Опять же это мысли, чувства и так далее. А если этот взаимообмен нарушается? Если человек пытается только вдыхать или только выдыхать? Попробуйте в течение пяти минут только выдыхать или только вдыхать. Как долго вы это сможете делать? Так что же всё-таки происходит, когда вы хотите попросить у кого-то что-то? Что это за состояние?
Считаете ли вы, что человек для человека не делает ничего просто так, что само общение, в результате которого один для другого что-то сделал, не является чем-то ценным само по себе? Это обязательно должно быть оплачено? Возможно, что, когда этот труд не оплачен с вашей стороны, то вы чувствуете неприятное ощущение, которое называете виной или еще как-то. Тогда получается, что вы видите ситуацию так: с одной стороны получено, с другой стороны не отдано. Из этого видения возникает неприятное состояние. Не основывается ли оно на представлении о том, что всякое общение является неким трудом как для вас, так и для другого человека? И этот труд должен быть оплачен. То есть само по себе общение не может быть чем-то самоценным, самодостаточным. Другой человек не стал бы этого делать, если бы вы его об этом не попросили, если бы вы ему за это не заплатили в той или иной форме.
Возьмем теперь близкого человека. В этом случае, как мы говорили, есть кредит доверия, другими словами «кредитная карточка», то есть вы не сразу с ним расплачиваетесь, а потом, в течение какого-то срока. Допустим, он для вас что-то сделал сегодня, но он ведь рассчитывает, что потом, когда он обратится к вам, вы также сделаете для него то, что он попросит. Значит, у вас есть как бы некое негласное соглашение, в связи с которым вы можете обращаться друг к другу, и отказа, скорее всего, не будет.
Между близкими людьми счеты, на самом деле, еще более жесткие, только это может быть не очень заметно, потому что оба соглашаются с этим. Скажем, муж приносит деньги, а жена готовит, и у них трений в этом плане нет, потому что она это понимает, и он это понимает. Но, допустим, если он этого не сделает, или она этого не сделает, или не сделает так, как обычно делала, то обязательно возникнут вопросы.
Например, он скажет: «А что это суп сегодня такой невкусный?», или: «почему ты не сделала сегодня то, что я люблю, а сделала какую-то ерунду?» Оказывается, у каждого в уме есть свои планы, у каждого есть свои ожидания, и когда эти ожидания совпадают, вроде всё нормально, и конфликта не возникает. Но когда они не совпадают, и еще несколько раз повторяются, то кто-то обязательно выскажет неудовольствие этим, так как почувствует, что ему что-то не додали. «Близкий-то он близкий, конечно, но вот что-то он мне не додал». Так что, получается, между близкими людьми те же отношения.
Если мы видим, что процесс взаимообмена происходит сам по себе, а мы в нём просто участвуем, то надо ли нам так сильно беспокоиться по поводу, кто сколько дал и взял? В этом случае чувство вины никогда не возникало бы. Но большинство людей имеют другие представления по этому поводу. В частности, например, родители что-то делают для ребенка, а потом в какой-то момент предъявляют счет или всё время его предъявляют. Они говорят: «Ну что же ты, я же тебя растил, кормил, поил, а ты теперь даже меня слушать не хочешь!» Чаще всего счет выписывается не на деньги, а на то, чтобы слушать, соглашаться, следовать тому, что говорят. Например, отец говорит сыну: «Ты будешь такой же, как я, ты будешь юристом». А он хочет быть, например, музыкантом. Их желания и ожидания не совпадают. Отец может сказать: «Ты что, парень, забыл, сколько я в тебя вложил? Ты что же это дурака валяешь?» И вот тут счет будет выставлен на полную стоимость.