Нейбургер пожал плечами:
— Кто же может стоять за творогом три часа на такой жаре?
— Разве я вам говорю, чтобы вы стояли?… — Зельда покосилась на Денисова. — У вас — слава Богу! — есть правнуки? Пусть они вам привезут!
Качаясь на толстых больных ногах, старуха прошла во двор, к сараям.
— Ее задевает, что у нас такие удачные внуки и правнуки, — заметил Нейбургер. — Один — доктор медицины. А его отец — авиаконструктор… Спрашивается: что же, мы должны доктора наук посылать в магазин за сметаной? Как-нибудь перебьемся…
Денисову пришлось остановить его:
— Как фамилия Лиды-Зельды?
— Вайнтрауб. Кыш!… — Сбоку, рядом с сараем, пристроилась кошка, хотела напиться из лужи. — Лида-Зельда была закройщица, у нее водились деньги. Только мужа настоящего никогда не было. Жила то с одним старичком, то с другим…
«Преступник, если он шел за деньгами, — подумал Денисов, — мог бы скорее обратить внимание на сестру убитой».
— …Когда начинали строить, хотели, чтоб вокруг были свои! Родные лица! А потом тридцать лет друг с другом не разговаривали! Даже видеть не хотели!…
— Моисей! — забарабанили в окно изнутри.
— Пора коринфар принимать… — важно сказал Нейбургер. В течение всего разговора он так и не двинулся с места. Видимо, опасался пропустить время приема лекарств. — Чтоб вы знали, Сусанны крыльцо — последнее с угла…
Угловая часть дома выходила окнами на дачный стандартный туалет — с покатой крышей под шифером, с узкими дверями. Когда Денисов проходил мимо, одна из них отворилась. Лида-Зельда сделала несколько шагов навстречу. В руке у нее был высокий пластмассовый кувшин.
— Вы не по поводу страховки? Нам так и не принесли за май…
— Нет, по другому делу, — Денисов кивнул на угловые окна.
— Насчет Сусанны? Ой! Мне уже плохо! — У нее был резкий куриный фальцет. — Что-то случилось? — Она остановилась, тяжело дыша.
«Что еще могло произойти с ее сестрой на пятый год после ее гибели?!» — подумал он.
— Я буду заниматься этим делом. Фамилия моя — Денисов…
Лида-Зельда махнула рукой.
— Я уже испугалась… Может, что-то с могилой…
— Вы давно были на кладбище?
— Я, извините, до уборной не знаю, как дойти…
— Кто ее хоронил?
— Как кто? Свои! Два внука Богораза, старшего брата… Дали телеграмму младшей сестре, она уже тоже умерла. Приехала со своими девочками. Ну, Влада, жена Еси… Прилетели родственники с Мариуполя. Пожилые люди, с маленькой пенсией, набожные…
— Они посещают ее могилу?
— Они приезжали только на похороны. Кое-что взять… -Лида-Зельда не предложила зайти, так и разговаривали -стоя. — После похорон сюда и не заехали. Заранее все убрали, запаковали. Отнесли на вокзал в камеру хранения. С кладбища сразу на вокзал… У нас нет обычая — когда горе, чтобы сесть за стол — есть, пить…
Денисов уточнил:
— У кого — «у нас»?
— У евреев, конечно. — Она договорила: — Все увезли. Хотя, что взять после старухи? Рухлядь.
— Вам что-нибудь осталось?
— А что оставлять? Дали по три банки варенья. Одну грушевого, по две черной смородины. От давления хорошо…
— Так что, на могилу они не приходят?
— Что вы! — Она сделала неожиданный вывод об источнике информации, которым Денисов воспользовался. — Вы его больше слушайте, Нейбургера! — Старуха замахала руками. — Он вам наговорит! Ничего уже не помнит!
— У вас случайно нет фотографии с похорон?
— Что вы!
— Может, у внуков Богораза?
Зельда передернула плечами:
— Вы меня удивляете! С какой стати?
— Вы сами были на похоронах?
— А как же! Я же сестра!
— А ваш брат — Вайнтрауб?
— Нет. Какая из него похоронная команда! Сам туда смотрит… Влада, его жена, была… — Она снова заговорила о Нейбургере. — Он ведь живет, будто войны еще не было или она закончилась вчера… Сейчас приедет председатель Центросоюза Хохлов и вручит ему ударника… А потом его сын поедет в Америку учиться делать самолеты… Когда это было? Где теперь этот председатель Хохлов? И где собственный его сын? Убит под Минском… Как Сусанну убили, и то -уже целых пять лет прошло!…
«Половина свидетелей по этому делу по ту сторону гроба, — подумал Денисов. — И другая на подходе».
— Там сейчас есть кто-нибудь? — Денисов показал на угловые окна, принадлежавшие погибшей.
— Кто вам нужен? Полина сейчас на работе.
— А ее муж, внук Богораза?
— Он служит. Его нет в Москве.
— А Менлин Богораз?
— Михаил? Он будет вечером.
— Вы можете мне сказать, кто первый обнаружил, что ваша сестра убита?
— Не знаете? Так я вам скажу. Утром к ней сосед пошел отнести трешку. Долг. Вдруг бежит ко мне — лица на нем нет! «Лида! Сусанна… Там…» И аж задыхается! Я говорю: «Что там? Что вы увидели? Черта? Дьявола? Так почему вы не дали ему по морде?» — Старуха подняла руку, поправила платок. Засученные рукава открыли крепкий, не по годам жесткий рычаг предплечья. — Знаете что… — Лида-Зельда подумала. — Полину вы можете увидеть, она скоро придет. И если Бог даст, жену Еси — Владу тоже, потому что такая жара, что она должна приехать полить цветы. А пока… — она огляделась, — вам можно поговорить с женой Менлина. С Шейной… Только она сейчас ушла на пруд. С дочкой. Это здесь рядом. — Зельда показала кувшином. -За домом.