Когда окрестный мир замрет,
Когда осенний мрак придет,
О, вспомни обо мне.
Во тьме, в своих пустых ночах,
Когда остынет твой очаг,
Припомни обо мне.
Когда вдали от всех людей,
Предавшийся тоске своей,
Ты длишь раздумья тьмы темней,
То в мрачной тишине
Пусть память о моей любви
Ворвется песней в дни твои, —
Чтоб помнил обо мне!
РОМАНС
1
Ты идешь на поле битвы,
Но услышь мои молитвы,
Вспомни обо мне.
Если друг тебя обманет,
Если сердце жить устанет,
И душа твоя увянет,
В дальней стороне
Вспомни обо мне.
2
Если кто тебе укажет
На могилу и расскажет
При ночном огне
О девице обольщенной,
Позабытой и призренной,
О, тогда, мой друг бесценный,
Ты в чужой стране
Вспомни обо мне.
3
Время прежнее, быть может,
Посетит тебя, встревожит
В мрачном, тяжком сне;
Ты услышишь плач разлуки,
Песнь любви и вопли муки
Иль подобные им звуки...
О, хотя во сне
Вспомни обо мне!
ОН! BREATHE NOT HIS NAME
Oh! breathe not his name, let it sleep in the shade,
Where cold and unhonour'd his relics are laid:
Sad, silent, and dark, be the tears that we shed,
As the night-dew that falls on the grass o'er his head.
But the night-dew that falls, though in silence it weeps,
Shall brighten with verdure the grave where he sleeps;
And the tear that we shed, though in secret it rolls,
Shall long keep his memory green in our souls.
О, ИМЯ ЕГО НЕ ТРЕВОЖЬТЕ[1]
О! имя его не тревожьте, оставьте в дремотной тени,
Где стужа и сумрак забвенья владычествуют одни,
Где мглою, тоской и безмолвьем почивший давно уж храним,
Где травы ночною росою кропят его, плача над ним.
Но слезы росы помогают траве зеленеть и расти —
Над ним, кто не может подняться и облик былой обрести;
И если мы втайне слезою почтим его гибель и прах,
То память о нем сохранится нетленною в наших сердцах.
НЕ НАЗЫВАЙТЕ ЕГО!
Пусть лежит он в тенистом приюте своем,
Где зарыт он без почестей нами,
И, как ночью роса, наши слезы о нем
Пусть безмолвными будут слезами!
От слезинок росы дерн могил зеленей,
Хоть она их в тиши роняет...
Так и память о нем в нашем сердце свежей
Сохранить нам слеза помогает...
WHEN HE, WHO ADORES THEE
When he, who adores thee, has left but the name
Of his fault and his sorrows behind,
Oh! say wilt thou weep, when they darken the fame
Of a life that for thee was resign'd?
Yes, weep, and however my foes may condemn,
Thy tears shall efface their decree;
For Heaven can witness, though guilty to them,
I have been but too faithful to thee.
With thee were the dreams of my earliest love;
Every thought of my reason was thine;
In my last humble prayer to the Spirit above,
Thy name shall be mingled with mine.
Oh! blest are the lovers and friends who shall live
The days of thy glory to see;
But the next dearest blessing that Heaven can give
Is the pride of thus dying for thee.
КОГДА ПОГИБНЕТ ЛЮБЯЩИЙ
Когда погибнет любящий, живущим
Оставив боль и память по себе,
Любимая, придешь ли к скорбным кущам,
Чтоб честь воздать в слезах — его судьбе?
Что ж, плачь, ведь, может быть, твоей слезою
С меня ты смоешь вражеский навет,
И если виноват я пред собою,
То невиновен пред любовью, нет!
В мечтах младенческих я предавался
Одной тебе, любовь, как божеству,
В моленьях верен я тебе остался
И в имени твоем вновь оживу.
Так будь благословен в любви живущий,
Будь славен, дружбу длящий на века, —
Прости меня, Дарующий и Сущий,
За гибель в честь любви, а не врага.
«Когда одни воспоминанья…»
* * *
Когда одни воспоминанья
О днях безумства и страстей
На место славного названья
Твой друг оставит меж людей,
Когда с насмешкой ядовитой
Осудят жизнь его порой,
Ты будешь ли его защитой
Перед бесчувственной толпой? —
Он жил с людьми, как бы с чужими,
И справедлива их вражда,
Но хоть виновен перед ними,
Тебе он верен был всегда;
Одной слезой, одним ответом
Ты можешь смыть их приговор;
Верь! Не постыден перед светом
Тобой оплаканный позор!
THE HARP THAT ONCE THROUGH TARA'S HALLS
вернуться
1
Мелодия посвящена ирландскому патриоту Роберту Эммету, вождю Дублинского восстания 1803 года, казненному англичанами. Перед казнью Эммет сказал: «Перед уходом из этого мира я прошу лишь об одном. О даре забвения... Лишь когда моя страна займет достойное место среди других народов, тогда, и не раньше, пусть напишут мне эпитафию».