Он погиб как герой... Но ликующий враг
Был бессилен пред песней последней его:
Арфу мальчик разбил перед битвой, — и так
Обесславил жестоким врагам торжество.
«Ты любовь и свободу должна воспевать, —
Мальчик арфе сказал, — так изволь замолчать.
А пока за свободу идем воевать,
Вещим струнам, о арфа, твоим не звучать!»
СЫН МЕНЕСТРЕЛЯ
Он на битву пошел, сын певца молодой,
Опоясан отцовским мечом;
Его арфа висит у него за спиной,
Его взоры пылают огнем.
«Все тебя предают, — барда слышится речь, —
Страна песен, родная страна,
Но тебе до конца не изменит мой меч,
И моя будет арфа верна!»
Пал он в битве... Но враг, что его победил,
Был бессилен над гордой душой;
Смолкла арфа: ее побежденный разбил,
Порвал струны он все до одной.
«Ты отвагу, любовь прославлять создана, —
Молвил он, — так не знай же оков.
Твоя песнь услаждать лишь свободных должна,
Но не будет звучать меж рабов!»
COME, REST IN THIS BOSOM
Come, rest in this bosom, my own stricken deer,
Though the herd have fled from thee, thy home is still here;
Here still is the smile, that no cloud can o'ercast,
And a heart and a hand all thy own to the last.
Oh! what was love made for, if 'tis not the same
Through joy and through torment, through glory and shame?
I know not, I ask not, if guilt's in that heart?
I but know that I love thee, whatever thou art.
Thou hast call'd me thy angel in moments of bliss,
And thy Angel I'd be, 'mid the horrors of this, —
Through the furnace, unshrinking, thy steps to pursue,
And shield thee, and save thee, — or perish there too!
ПОДОЙДИ КО МНЕ, БЕДНЫЙ ОЛЕНЬ
Подойди ко мне, бедный олень, что изранен,
Здесь ты будешь обласкан, укрыт и сохранен,
И забудешь, кто предал тебя, здесь найдешь
Свет взаимности, дружбу, которых не ждешь.
О, ты встретишь любовь, неизменную в страсти,
Обретешь и покой, и восторги, и счастье,
И забудешь враждебные козни и лесть, —
Здесь любить тебя станут, каким сам ты есть.
«Подойди, отдохни здесь со мною…»
* * *
Подойди, отдохни здесь со мною, мой израненный, бедный олень,
Пусть твои от тебя отшатнулись, здесь найдешь ты желанную сень.
Здесь всегда ты увидишь улыбку, над которой не властна гроза,
И к тебе обращенные с лаской, неизменно родные глаза!
Только в том ты любовь и узнаешь, что она неизменна всегда,
В лучезарных восторгах и муках, в торжестве и под гнетом стыда,
Ты была ли виновна, не знаю, и своей ли, чужой ли виной,
Я люблю тебя, слышишь, всем сердцем, всю, какая ты здесь предо мной.
Ты меня называла Защитой, в дни, когда улыбались огни.
И твоею я буду защитой в эти новые, черные дни.
Перед огненной пыткой не дрогну, за тобой, не колеблясь, пойду
И спасу тебя, грудью закрою или рыцарем честно паду!
I SAW FROM THE BEACH
I saw from the beach, when the morning was shining,
A bark o'er the waters move gloriously on;
I came when the sun o'er that beach was declining,
The bark was still there, but the waters were gone.
And such is the fate of our life's early promise,
So passing the spring-tide of joy we have known;
Each wave that we danced on at morning ebbs from us,
And leaves us, at eve, on the bleak shore alone.
Oh, who would not welcome that moment's returning
When passion first waked a new life through his frame,
And his soul, like the wood that grows precious in burning,
Gave out all its sweets to love's exquisite flame.
Я ВИДЕЛ: У БЕРЕГА
Я видел: у берега в блеске рассвета
Кораблик, взыскующий новых земель,
Шел бодро в сиянии моря и света,
Но в пору отлива наткнулся на мель.
Вот так же и в жизни: мечта нас поманит
И счастьем легко достижимым прельстит —
С утра нас уверит, а к ночи обманет,
И бросит в пути, и сам путь затемнит.
Что толку от славы, своей мишурою
Заполнить стремящейся день мой и ночь?
Я утру навстречу окошко открою,
Чтоб светом вечернюю мглу превозмочь.
О, если б вернулись былые мечтанья
И ожили прежние страсти в душе,
То вновь бы корабликом в море, в скитанья
Любовь устремилась, но — мудрой уже.