Глава II
Кален
– По-видимому, Королевство Бури готовится к битве, – сказал Аластер, когда я встретил его и Нив в комнате военного совета. С ними был и Торин. Мой старинный друг теперь выглядел лучше, хотя усталость все еще висела на его плечах, как тяжелый плащ. Шрамы Торина никогда не заживут. Его глаза были налиты кровью, а тело двигалось со скрипучей скованностью, как будто его кости превратились в ветви дерева. Торин все еще не мог пользоваться штормовыми силами.
Но он настоял на том, чтобы присоединиться к нам в подготовке к битве. Прошло много времени с тех пор, как Дубнос в последний раз был в такой большой опасности. Торин хотел принять бой на моей стороне. Все трое хотели этого. Я был благодарен им за преданность больше, чем мог бы выразить.
Я закрыл глаза и сжал руки в кулаки.
– Чего именно они собираются добиться наступлением?
– Я полагаю, они собираются убить тебя, – откровенно сказала Нив. – Затем захватят твой трон и присвоят Дубнос.
– Оберон явно добрался до них, – сказал Торин, проводя рукой по своим коротко стриженным волосам. – Он предложил им союз. Вместе они найдут способ вернуть богов.
Этого Оберон пытался добиться почти четыреста лет назад. Признаться, я никогда до конца не понимал его мотивов. Боги не были бы благосклонны к нему и его народу. Таких как мы они уничтожили столетия назад, впервые заявив права на земли Эсира. Боги не захотели бы возвысить короля фейри. На самом деле, они, скорее всего, покарали бы Оберона – ведь он имел наглость верить, что станет подобен богам.
– Допустим, это правда, – сказал я, уставившись на скопление мечей, попирающее границы Дубноса на карте. – Но зачем штормовым фейри это нужно? Они были против Оберона столетия назад. Почему они сейчас не настроены против него?
– Должно быть, Оберон им что-то пообещал, – сказал Аластер, хмыкнув. – И этого было достаточно, чтобы соблазнить ублюдков.
– Возможно, мы могли бы использовать против них валериановый туман. Разрушить их строй прежде, чем они смогут напасть на город, – предложила Нив.
Я покачал головой:
– И что потом? Перетаскивать их бесчувственные тела? Бросить в подземелья? У нас нет места для такой армии, и, кроме того, я не знаю, хватит ли валерианы для этой задумки. Оберон единственный, у кого есть такой большой запас.
Мой взгляд скользнул назад к Альбирии, окруженной неприступными пропастями на востоке и горными хребтами на западе. Я изогнул губы при виде миниатюрной сверкающей короны. Мне хотелось обхватить руками шею короля Оберона и вырвать из него жизнь. Сейчас больше, чем когда-либо.
Нив бросила на меня понимающий взгляд.
– Удалось что-нибудь вытянуть из Тессы?
– Больше, чем я ожидал. Я видел выражение ее лица, когда рассказал ей о ее отце. Она понятия не имела, что он пытался высвободить божественную силу. Я не думаю, что она тоже пыталась это сделать. Мы были неправы, подозревая худшее.
– Я же говорил тебе, – сказал Торин, сложив руки на груди. – Ты должен был дать ей шанс объясниться.
– Что ж, дерьмово, – ответил Аластер, играя с кольцами в ушах, яркое серебро которых контрастировало с его темно-бронзовой кожей. – Что ты собираешься делать, Кэл?
– Я не знаю. Она у Оберона, – что-то внутри меня перевернулось.
Если бы я был откровенен с ней с самого начала, она никогда бы не сбежала, чтобы разобраться с Обероном в одиночку. Она не попала бы в ловушку. Не оказалась бы заточена в темницу, и ей не грозило бы выйти замуж за своего жестокого короля.
Альбирия находилась не так далеко от Дубноса, но сейчас расстояние казалось непреодолимым. С атакующей армией у моих дверей и барьером Оберона, удерживающим меня на границе Королевства Света, добраться до Тессы было невозможно. Понимание этого наполнило мои вены желчью. Несмотря на то, что Тесса пыталась меня убить, я не мог спокойно думать о ней: заперта в подземельях Оберона, в темноте ожидающая дня свадьбы…
Она никогда не освободится от него, единожды дав брачную клятву. До самой его смерти.
Я бы не пожелал такой участи и своему злейшему врагу. Даже смертной девушке, ударившей меня клинком, который, как она думала, превратит меня в кучку пепла.
– Вы, должно быть, думаете, что я сумасшедший, – сказал я приближенным. Возможно, один Торин так не считал. – Она действительно пронзила меня.
Аластер только усмехнулся:
– Ты не был бы собой, если бы все еще не хотел помочь девчушке.
– Я не думаю, что ты спятил, – тихо сказал Торин. – На долю Тессы выпало немало страданий. А Морган открыла ей правду, с которой сложно было смириться. Неважно, что в ее пересказе твоя вина была преувеличена. Вероятно, мы можем поблагодарить за это ублюдка Оберона. Он контролирует Морган гораздо сильнее, чем мы хотели признать.