Читать онлайн "Из истории Боспора" - Гайдукевич Виктор Францевич - RuLit

Из истории Боспора

Боспорские этюды

С.А. Жебелев

I. Образование Боспорского царства.

Античная традиция сохранила до 30 названий населенных пунктов, в меньшей части городов (πόλεις), в большей — селений (κῶμαι), находившихся в пределах Боспорского государства[1]. Из городов лишь четыре могут с полной достоверностью быть признаны колониями, выведенными на Боспор во второй половине VI в.: милетский Пантикапей, теосская Фанагория, милетская Феодосия, милетская (или митиленская) Гермонасса; с меньшей уверенностью к этим четырем колониям можно присоединить пятую — милетские Сады (Κήποι)[2]. Из этих ионийских колоний две считались метрополиями Боспорского государства: Пантикапей в его европейской, применяясь к античной терминологии, части, Фанагория — в его азиатской части. Они, а также Гермонасса[3], и послужили опорною базою, на которой сформировалось затем Боспорское государство, Боспор, как его называли древние. Феодосия, также большой город, как увидим далее, первоначально к Боспорскому государству не принадлежала: она вошла в состав его лишь в начале IV в. Все остальные города или селения возникли уже в процессе формирования Боспорского государства. Инициатива заселения их греками исходила от самого Боспора, так что они могут быть, в отличие от исконных ионийских колоний, названы боспорскими колониями. Это была, так сказать, внутренняя колонизация Боспора.

При основании ионийских колоний греки нашли на Боспоре туземное население: скифское в европейской части, меотское — в азиатской; оно обитало там до прихода греков и имело возможность познакомиться с последними еще в ту пору, когда греческие мореходы-купцы заезжали, при своем странствовании по Черному морю, и на Боспор, где и вступали с туземцами в товарообмен, заводя на тех местах, где позднее возникли правильно организованные греческие колонии, торговые фактории. То, что Боспор был обитаем и до основания колоний, ясно и само по себе и может быть подтверждено некоторыми указаниями. У Стефана Византийского под словом Παντικάπαιον сохранилась неизвестно из какого источника взятая заметка, которая, если откинуть из нее легендарные черты показывает, что на том месте, где возник Пантикапей, обитали скифы[4]. Это подтверждается также и археологическими данными: к СВ от Керчи, на Темир-горе, было открыто курганное погребение VII в.; среди найденных в нем предметов оказалась милетская (или родосская) энохоя, очевидно, предмет импорта, но также и костяные предметы «скифского» стиля, сработанные на месте. Точно так же в Цукурском погребении на Таманском полуострове оказалась родосская энохоя первой половины VI в. и наряду с нею бронзовые хеттские предметы, указывающие на то, что это погребение — меотское[5]. О наличии туземного населения на Керченском и Таманском полуостровах до водворения там греков говорит и топонимика. Название главного города Боспора, Пантикапей, — не греческое[6]. И Феодосия возникла на месте, где прежде было туземное селение, которое называлось Ардабда[7].

Если присмотреться к названиям селений на Керченском и Таманском полуостровах, то и среди них встречаются явно туземные имена (Тиритака, Китея, Казека, Корокондама, Тирамба, Аборака). Это в особенности бросается в глаза при сопоставлении с такими чисто греческими названиями, как Нимфей, Мирмекий, Ахиллий, Гераклий, Парфений, Порфмий[8]. Наряду с этим такие названия, как Киммерик (на южном берегу Керченского полуострова), Киммерийское селение — крайний северный пункт на Таманском полуострове, — напоминают о предшественниках скифов на Боспоре, о киммерийцах[9]. Наконец, такие названия, как Горгиппия, Стратоклия, стоят, надо полагать, в связи с именами членов правившей на Боспоре династии Спартокидов.

Страбон (VII, 309–311; XI, 494–496), перечисляющий многие из названных выше населенных пунктов Боспора, характеризует одни из них как πόλεις, другие — как κῶμαι. В государственно-правовом отношении отличие κώμη от πόλις состояло в том, что κωμη не была самодовлеющей политической единицей, а примыкала к соседнему с нею полису[10]. Но у Страбона, главным источником которого в данном отделе его географии был Артемидор Эфесский[11], вряд ли имеется в виду это различие; скорее оно обусловливается внешними признаками — удельным весом каждого из населенных пунктов (κατοικίαι у Страбона), занимаемой им площадью, плотностью населения и т. п. Может быть, одни из этих пунктов, заселенных греками, развились с течением времени до полисов — это можно с определенностью утверждать, напр., о Нимфее; другие, бывшие ранее полисами, напр., Мирмекий, стали потом простыми селениями; третьи, и таких было большинство, все время продолжали оставаться на положении κῶμαι. О той цели, которую преследовало боспорское правительство при заселении прибрежной полосы Киммерийского Боспора, вряд ли могут быть сомнения. Если посмотреть на карту Боспорского государства, бросится в глаза, что огромное большинство этих населенных пунктов помещается на берегах пролива. Они, очевидно, призваны были служить морскими станциями, облегчавшими сообщение между европейскою и азиатскою частями Боспора; с другой стороны, они являлись стоянками для судов, отправлявшихся в дальнее плавание по Черному и Азовскому морям. О времени основания каждой из боспорских колоний сведений у нас нет; конечно, они возникли не зараз, а постепенно, по мере роста Боспорского государства, его экономического и политического развития[12].

Первоначально каждая из ионийских колонии, основанных на берегах Киммерийского Боспора, представляла самостоятельный автономный полис по общему типу греческих полисов. Как долго длилось это, речь впереди. Пока заметим только, что уже при первых Спартокидах, т. е. с конца V в., эти города являются объединенными в одно Боспорское государство. Естественно поэтому, что объединение ионийских колоний в один государственный организм произошло при предшественниках Спартокидов, при Археанактидах.

Об Археанактидах имеется только краткое упоминание у Диодора (XII, 31, 1): при архонте в Афинах Феодоре (438/7) (правители) царствовавшие над Киммерийским Боспором и именовавшиеся Археанактидами, правили 42 года; преемником власти их был Спарток[13]. Это свидетельство Диодора, восходящее к неопределенному хронографическому его источнику, я разбирал в 1902 г.[14] и отнесся к нему отрицательно, выставив два положения: 1) начальная дата правления Археанактидов, 480 г., выведена Диодором искусственно, 2) сами Археанактиды созданы Диодором также искусственно, и их историческое существование на Боспоре является проблематичным. В 1930 г. одна из надписей, найденных в милетском Дельфинионе, заставила меня отказаться от второго из указанных положений. Последующие занятия Боспором побуждают меня теперь отказаться и от первого из указанных положений и таким образом признать достоверность свидетельства Диодора во всей его совокупности.

Диодор говорит, что Археанактиды царствовали над Боспором 42 года начиная с 480 г. Не будем придираться к тому, что Диодор называет Археанактидов царями, каковыми они не были. Мы увидим ниже, что и Спартокиды приняли царский титул лишь с конца IV — начала III в.; тем менее оснований считать царями Археанактидов, и титул царя тут нужно понимать просто в смысле единоличного правителя. Важнее отметить, что Археанактиды «царствовали» над Боспором, т. е. не над одною какою-нибудь из ионийских колоний на Боспоре, а над всем им в совокупности; следовательно, и Фанагория, и Гермонасса (и, может быть, Сады) были под властью Археанактидов, но эта их единоличная власть над Боспором началась лишь с 480 г., а не со времени водворения греков на Боспоре во второй половине VI в. Я предполагал, что Археанактиды — милетский род, ведший свое происхождение от Археанакта, основателя колонии в Пантикапее; что этому Археанакту, после того как колония была основана, вручена были верховная власть в ней; что Археанакт стал «архонтом» Пантикапея и что последующие Археанактиды также титуловались архонтами. Что это было так, показывает не только то. что такой же титул носят позже и Спартокиды; об этом может свидетельствовать и один документальный пример, заимствуемый из метрополии Пантикапея, Милета. На одной из статуй, стоявших на священной дороге, ведшей из милетской гавани Панорма к святилищу Бранхидов в Дидимах, посвятительная надпись первой половины VI в. (а может быть, и конца VII в.) гласит: Χαρής έίμί ό Κλέσιος Τεαχιόσης άρχός[15]. Тихиуса находилась я окрестностях Милета (Thuc., VIII, 26, 3); по словам Архестрата, писателя, бывшего современником Аристотеля, она была милетской κώμη. То, что Харес называется в надписи άρχός, архонтом, правителем Тихиусы, показывает, что она управлялась одним из мелких тираннов, столь обычных для того времени. Таким образом, титул «архонт» боспорских правителей мог вести непосредственное происхождение из Милета[16].