Главнейшие выводы, вытекающие из разбора содержания китейской надписи, следующие:
1. Под руководством Юлия Симмаха китейская община воздвигла храм безыменному божеству, культ которого пользовался покровительством царствующей династии.
2. В Китее, как и в других центрах Боспора, существовал фиас или синод, поклонявшийся безыменному божеству.
3. В состав фиаса входила местная земельная знать, в том числе и строитель храма Юлий Симмах, местный помещик.
4. Храм при содействии жреца охватывал своим влиянием местное население, эксплуатируя его выдачей ссуд за проценты.
Остается еще вопрос о местонахождении Китея. Вопрос подробно разбирается Латышевым[115]. Здесь указывается на мыс Яныш-Такил и деревню Кыз-Аул, как на местоположение Китея. На карте Латышева при сборнике IosPE, II, также Китей обозначен у деревни Кыз-Аул. Предположения эти не оправдались. На самом деле проверка на месте городища, где был найден храмовый стол и мраморные часы, выяснили, что Китеем надо считать небольшое городище, которое до сих пор отождествлялось ошибочно с Акрой. Местоположение его на берегу моря, недалеко от скалы Скирды, возле завода Рыбтреста, между маяками Такильским и Кызаульским, в 3 километрах от татарской деревни Коп-Такиль[116].
Плита из местного известняка с верхней орнаментальной частью в виде схематизированного фронтона с акротерием сверху. Размеры плиты: высота 0,46-0,40, ширина 0,35-0,36, толщина 0,10. Плита найдена крестьянином Притулой в деревне Эльтиген, за пределами древнего Нимфея, в районе его некрополя в 1929 г. (рис. 4). В четыреугольном обрамлении высечен рельеф из трех фигур, представляющий почти полное совпадение с рельефом вотивной плиты (рис. 5), опубликованной В.В. Шкорпилом в сборнике в честь Иосифа Кроля[117]. Плита хранится в Керченском музее.
Рис. 4.
Рис. 5.
Рельеф новой плиты изображает восседающую на троне богиню в высоком головном уборе. На лоне ее возлежит львенок. Слева у ней большой тимпан, в правой руке богиня держит чашу. Справа от трона Гермес в коротком безрукавном хитоне и плаще, с петасом на голове и с энохоей в правой руке, из которой он собирается совершить возлияние; слева от богини юная Геката в коротком пеплосе, с двумя пылающими факелами в руках. Описываемый рельеф представляет довольно точную копию рельефа, опубликованного Шкорпилом, но несколько меньших размеров. Расхождение только в некоторых деталях: в изображении факелов, в положении петаса, положении руки, в которой Гермес держит кувшин, внешнем архитектурном оформлении. Более упрощенная орнаментика нового обетного рельефа, сводящаяся к схематизированному фронтону с акротерием, меньшие размеры, худшее выполнение — заставляют предполагать, что эльтигенский рельеф скопирован мастером с пантикапейского. Оба рельефа без надписей, но рельеф на них выпуклый, достаточно жизненный, и поэтому может быть отнесен к I в. до н. э. Несомненно, культ великой фригийской матери богов имел распространение и в Нимфее.
Культ фригийской богини весьма рано проник на Боспор. Уже в III в. до н. э. мы имеем официальные документы о посвящении ей статуи[118]. Из статуй и статуэток богини особенно выдается статуя, найденная керченским гражданином Скасси на горе Митридате в 20-30-х гг. прошлого столетия, хранящаяся ныне в Эрмитаже[119]. Статуя найдена у 1-го кресла Митридата, где до сих пор видны следы постройки, высеченной в скале. Принимая во внимание, что центральным местом культа Кибелы был Пантикапей и что богиня в связи с этим в лексиконе Гезихия называется «Κιμμερίς ϑεά» — Киммерийской богиней, весьма правдоподобно предположение Шкорпила, что храм богини находился на самом высоком месте пантикапейского акрополя, у так наз. 1-го кресла Митридата.
Мраморная плита почти квадратной формы, сверху отбитая, посредине иссеченная острым орудием.
Высота — 0,32, ширина — 0,37, толщина — 0,115-0,075, найдена в Керчи осенью 1928 г. во время рытья большого котлована на Магазинной улице, на весьма близком расстоянии от греческой церкви, на глубине 3 м культурного слоя.
Рис. 6.
На плите высечена надпись (высота букв 0,017-6,011), от коей сохранилось 9 строк, 10-я, верхняя, сохранилась отчасти.
……
хоυ άφίημι επί τής προσευ-
χής Έλπιά[ν]… Α.. ΤΗΣΘΡΕΠΤ::
όπως έστίν απαρενόχλητος
καί ανεπίληπτος από παντός
κληρονόμου χωρίς τού προσ-
καρτερεΐν τή[ι] προσευχή[ι] έπι-
τροπευούσης τής συναγω-
γης τῶν Ίουδαίων καί ϑεόν
σέβων
Перевод: … отпускаю в молельне Эльпия… вскормленницы с тем, чтобы он не был тревожим и Захватываем никаким наследником, при условии пребывания его при молельне под опекой синагоги иудеев и почитания бога.
Надпись — акт манумиссии, т. е. отпущения на волю раба, в данном случае в иудейской синагоге. В утраченной части надписи, по аналогии с другими актами манумиссии, отмечалась точная дата с именем правящего лица, далее указывалось лицо, отпускавшее раба на волю. Формула акта в общем соответствует обычной формулировке манумиссий. Повое, что дает надпись, это выражение ϑεόν σέβων для иудейского Иеговы. Имя отпускаемого на свободу раба Эльпий. По-видимому, он сын вскормленницы. Строка с именем отпускаемого на волю не поддается полному восстановлению.
Актов манумиссий на Боспоре насчитываем 11. Юридический акт отпущения раба на волю совершался при храме языческом, в синагоге иудеев и в храме «всевышнего божества». Самый ранний акт манумиссии относится к 16 г. н. э., самый поздний в царствование Савромата III (229-30 — 232-3). Наибольшее количество актов отпущения на волю рабов падает на I в. н. э.
Отпущение рабов на волю представляет характерные симптомы будущего уничтожения рабства в рабовладельческом обществе, которое, несомненно, началось еще в эпоху эллинизма на Боспоре, но проявилось особенно ярко в I в. н. э.
Надгробие, высотою в 1,54, шириною в 0,54-0,53, толщиной в 0,195, принявшее коричневую окраску от рудоносной земли, в которой оно лежало, переломанное в двух местах; найдено во. время рытья канавы для водопроводных труб по Феодосийскому шоссе в 1929 г. за хутором Васильевых.
Надгробие украшено сверху карнизом, под которым высечен фронтон с большими гладкими акротериями на больших базисах; над фронтоном две розетки, в центре его диск, под ним три розетки.
Рис. 7.
Рис. 7а.
Рельеф изображает всадника на спокойно стоящем жеребце, обращенном вправо. Пожилой всадник одет в куртку, штаны и свисающий с плеч плащ. Правой рукой он держит поводья, левой — рукоятку длинного меча, вдоль правой ноги прикреплен короткий кинжал в ножнах, за седлом висит огромный горит с луком. У лошади грива подстрижена городками, хвост подрезан, на передней и задней ноге лошади вырезаны тамги (рис. 7а), из них знак № 1 на передней ноге несомненно принадлежит тамге династии Рискупоридов[120]. Знак № 2 на задней ноге лошади, вероятно, фамильная тамга[121]. Позади первого всадника высечена передняя часть другого всадника на постаменте. Перед главным всадником мальчик, подающий ему канфар правой рукой и держащий в левой другой канфар. Эта традиционная фигура отрока-прислужника подчеркивает идею обоготворения покойника. Под рельефом 11 строк красиво вычерченной по линейкам надписи религиозного фиаса (высота букв 0,04-0,05).
116
Ср.