Оба приведенных документа свидетельствуют, что в IV в. рядовое сельское население Аттики непосредственно распоряжалось земельными делами внутри демов: оно ведало вымежеванием новых участков и поддерживало традиционные границы владений[885]. Вероятно, хорошее знание территории своего дема и школьное знакомство с началами геометрии позволяли демотам успешно справляться с локальными задачами межевания.
Можно полагать, что надзор за границами между аттическими демами и триттиями также был делом специально избираемых граждан. Они опирались в своей деятельности на те межевые столбы с краткими, но четкими обозначениями, которые уже в V в. стояли на межах между владениями фил и триттий (Syll. 3, № 917—920).
В IV—II вв. в аграрной истории Эллады происходил ряд изменений, оказывавших влияние на практическую систему землеустройства. Источники позволяют понять некоторые черты происходивших процессов. В Аттике, как отметил Дж. Файн, в конце V в. был решительно нарушен принцип неприкосновенности родовой земельной собственности. Земля стала отчуждаемым имуществом, и документы IV—III вв. свидетельствуют о переходах земельных участков от одного владельца к другому[886].
Естественно, что каждое изменение владельцев надела вызывало усиленные заботы дема о точном сохранении межей участка, менявшего хозяина, — ведь всякая неясность границ могла нанести материальный ущерб соседям или всему дему. Судя по речам ораторов, в IV—III вв. большие земельные владения состояли из многих участков, расположенных в различных демах Аттики[887]. Как известно, наделы в Аттике были в основном небольшими[888], что, несомненно, облегчало демотам проведение необходимых землемерных работ своими собственными силами. Несомненно, что демоты сами ставили межевые столбы с краткими грубоватыми надписями, извещавшими о закладе, продаже или иных операциях, связанных с данным частновладельческим участком[889]. Демархи и другие магистраты демов следили за границами земельных владений, принадлежавших всему дему и его святилищам. Тщательный надзор за этими землями был связан с получением дохода от сдачи в аренду таких участков[890]. Межевые столбы, которые ставили на демовых землях, обычно четко сообщали, кому принадлежит эта земля. Например, известна веха аттического дема Ангела с надписью: «Межа участка святилища героя Ангела»[891]. Подобные памятники были найдены и в других областях страны.
Как известно, административная деятельность сельских властей составляла важное звено в системе греческой государственной жизни. Они решали самые важные вопросы[892], и это в полной мере относилось к распоряжениям демов относительно размежевания подведомственных им земель. Однако не все вопросы местного землеустройства входили в компетенцию демов. Земельные владения родов или союзов граждан распределялись этими организациями. Для межевых работ роды или союзы граждан специально избирали отдельных частных лиц. Интересные подробности сообщают две стелы, на которых начертаны решения третейских судов относительно земельных владений рода Саламиниев в Аттике[893]. Этот большой род распался на две ветви, которые начали тяжбу относительно земли. Первый третейский суд в 363/2 г. до н. э. вынес общее решение: все владения рода должны быть поделены пополам, и каждая ветвь Саламиниев должна поставить межевые камни на своей части (стела № 1, стк. 16—19). Следовательно, тогда практическое размежевание производили сами члены рода, они же и ставили разграничительные камни. Однако спустя более чем 100 лет это решение было пересмотрено. Взаимные претензии уже четко обособившихся двух родов разбирали приглашенные в качестве «разрешителей» граждане — Антиген из дема Семахиды и Калител из дема Суния. В 242/1 г., в архонтство Фаномаха[894], эти судьи определили, что оба новых рода должны сообща пользоваться древним храмом, остальное же имущество — дома, сады, колодец и поля-делится между Саламиниями из Гептафил и Саламиниями из Суния. Но при разделе земли третейские судьи исходили из старинных межевых камней, обозначавших границы владений (стела № 2, стк. 38—43). Таким образом, эти надписи показывают, что землеустроительные работы внутри родовых территорий проводились или самой гентильной организацией, или совсем посторонними роду гражданами. Видимо, приглашение в качестве третейских судей посторонних демотов считалось обычным в Аттике IV—III вв. По-видимому, работа по размежеванию, которая считалась делом рядовых граждан, рассматривалась ими как одна из почетных, хотя и сложных гражданских обязанностей. Вероятно, эта деятельность не подлежала никакой оплате.
885
Любопытно, что такой типичный представитель сельского населения Аттики конца V в. до н. э., как Стрепсиад, хорошо понимает необходимость землемерной науки — геометрии; особенно же он считал «народной и полезной» ту геометрию, которая предназначалась размежеванию не надельной, но всей вообще земли (Aristoph. Nubes, 202—205). Видимо, большинство зрителей в тогдашнем афинском театре вполне с ним соглашалось.
890
Например, в 321 г. Пирей в арендных контрактах на участке святилищ прямо указал, что демоты получают то зерно, которое даст земля, запаханная арендатором в нарушение условий договора (Syll.3, 965).
892
Ведь юноша, достигший 18 лет, получал права гражданина именно в своем деме (Arist. Resp. Ath. 42, 1). Можно напомнить и то, как искусно оратор Исей использовал авторитет демотов в интересах своего истца (Isaeus, VIII, 18—20).
893
Эти обширные тексты, содержащие много важных данных об экономической и религиозной жизни аттического дема, стали известны сравнительно недавно (Ferguson W. S. The Salaminioi of Heptaphylai and Soiinion. — Hesperia, 1938, v. 7, p. 1—74).
894
Meritt B. D. Athenian Archons 347/6 — 48/7 В, C— Historia, 1977, Bd. XXVI, p. 161-191.