Гимнасиальные библиотеки комплектовались не только за счет государственных средств (как можно предположить), но и иными способами. Как всегда, пожертвования частных граждан были наиболее распространенным источником. Интересные данные содержат родосские надписи[954], датируемые II в. до н. э.
Родосский полис с большим уважением относился к гражданам, проявлявшим заботу о библиотеке гимнасия: в конце ее каталога, высеченного на мраморных плитах, была начертана просьба к желающим подарить книги, чтобы они записали свои имена у гимнасиархов, затем стояли имена даривших[955]. К сожалению, сохранность этой части текста[956] очень плохая, и практически ничего из него почерпнуть нельзя.
Более подробные сведения содержат надписи из Афин — постановления демоса в честь эфебов, их наставников и косметов, правда относящиеся уже ко времени римского владычества.
Следует прежде всего подчеркнуть, что, судя по имеющимся документам, афинское государство в II—I вв. особо заботилось о пополнении библиотек своих гимнасиев — народ, по крайней мере, дважды принимал специальные псефисмы о том, чтобы заканчивавшие курс обучения эфебы вносили книги в библиотеку Птолемеева гимнасия[957]. Необходимость в подобных псефисмах го ворит и о больших потребностях гимнасиев, и о том, что эфебов нужно было специально побуждать к восполнению книжного фонда своего гимнасия.
Как известно, в эллинистических Афинах имелось пять гимнасиев, из которых гимнасии Птолемея и Диогена были организованы лишь в III в. Возможно, что другие гимнасии также расширяли свои книгохранилища за счет обязательных даров[958] заканчивавших обучение юношей. Гимнасии, основанный Птолемеем II Филадельфом недалеко от афинской Агоры[959], получал во II в. и в начале I в. по 100 свитков от ежегодных выпусков эфебов[960]. Поскольку в декрете IG, II2, № 1009 сохранилось более 90 имен юношей, можно полагать, что каждому эфебу приходилось тратить не очень большую сумму на покупку книг[961]. Позднее размер книжного взноса эфебов, видимо, стал менее определенным, в декрете IG, II2, № 1042 от 41/40 г. говорится только, что эфебы «сделали книжный вклад» (τ[ή]ν των βυβλαον άνάθεσιν έποή5[αντο]). Слово άνάθεαις, прилагавшееся в особенности к посвящаемым богам подаркам, хорошо передает важность для города эфебской книжной повинности. Вместе с тем интересна тесная связь книжного дара с сакральными обязанностями юношей: в IG, II2, № 1009 эфебы посвятили фиалу Деметре, Коре и Матери богов и совершили вклад в 100 книг; в IG, II2, № 1029 дарение книг также упомянуто сразу после исполнения всех религиозных обязанностей.
РИС. 13. Стела со списком греческих наемников. О-в Мелос. Около 340 г. до н. э.
Возведение книжных вкладов в ранг гражданских актов, угодных богам, во второй половине II—I в. в Аттике более чем закономерно — лишенные военной и политической мощи, Афины сохраняли свое значение крупнейшего культурного центра, и для города чрезвычайно важно было поддерживать свой научный авторитет.
Введение книжной повинности для молодых граждан обеспечивало качественное восполнение фонда учебной литературы — руководившие эфебами наставники лучше всех знали потребности библиотеки гимнасия. Возможно, что часть юношей охотно выполняла свой долг[962]. Состав школьных библиотек был более или менее однородным во всех полисах. Обычно каталоги высекали на мраморных плитах, так что входивший в библиотеку мог сразу определить наличие нужного ему свитка.
Каталог родосского гимнасия обнаруживает наличие строгой систематизации книг. М. Сегре, подробно осветивший этот вопрос, отметил, что опись состояла из отдельных столбцов, которые содержали имена авторов или названия сочинений, расположенные по алфавиту, в каждой колонке текста перечислялись труды, относящиеся к одной отрасли знаний. Так, в первом столбце текста №11 указаны речи Феопомпа, труды Диогена Лаэртского, сочинения Феодекта Фаселидского и ряд безымянных политических трактатов[963]. Во втором столбце были начертаны названия многих философских работ и труд некоего Дамоклида. Этого автора М. Сегре убедительно идентифицирует с афинским оратором конца IV в., который был учеником Феофраста[964]. Таким образом, вся перечисленная здесь литература относится к разряду политических и философских сочинений, служивших пособиями для обучения риторике.
954
Эти надписи были опубликованы в кн.: Maiuri A. Nuova Silloge..., p. 14, Ν И и датированы автором II в. н. э. Однако последующее изучение шрифта надписей (Segre Μ. Catalogo di libri di Rodi, p. 214—222; Idem. Ancora sulla biblioteca del ginnasio di Rodi. — Rivista Filol., 1936, XIV, p. 40; Robert L. Notes..., p. 424—425) показало, что оба текста бесспорно относятся ко II в. до н. э. См. также: RE, Suppl. V, Sp. 825, s. v. Rhodos, однако, здесь каталог неправильно отнесен к библиотеке всего полиса. Более печальную ошибку допустил А. Марру, отнесший к Косу обе родосские надписи (Marrou Н. Histoire de Г education..., p. 259—260).
955
Восстановления Φ. Гитлера φ. Гертрингена и Μ. Сегре. См.: Segre Μ. Catalogo..., p. 219—220.
957
В надписи IG, II2 № 1009 от 116/5 г. упоминается в стк. 8 псефисма, внесенная Феодоридом из Пирея; в декрете IG, II2, N° 1029 от 94/3 г. в стк. 25—26 также стояло указание на такое постановление. Спустя несколько десятков лет народное собрание вновь вынесло аналогичное решение — в декрете IG, II2, № 1043 от 38/7 г. до н. э., в стк. 50 упомянута другая псефисма о книгах, внесенная гражданином Метрофаном.
958
В пользу этого предположения говорит то обстоятельство, что надписи относительно эфебов и Птолемеева гимнасия были найдены недалеко от стой Аттала, вблизи Агоры, где и был расположен названный гимнасии (Paus., I, 17, 2). В других гимнасиях могли храниться тексты псефисм, касавшихся только их.
959
Точное место здания еще не определено (Thalion Hill J. The Ancient City of Athens. L., 1953, p. 92).
961
При архонте Аристархе (107/6 г.) в Афинах закончили эфебию не менее 132 человек, судя по IG, II2, N 1011
962
Напомним, что в эллинистическое время эфебия не имела общеобязательного' характера, ее проходили только желающие дети граждан и чужеземцев.
963
М. И. Ростовцев полагает, что упомянутый здесь Феопомп, автор труда Περί βασιλείας, не идентичен знаменитому хиосскому историку Феопомпу (SEHHW, р. 1377, N 83).