Гибель Демосфена и других афинских политических деятелей нашла яркое отражение в исторической традиции[71]. Можно лишь предполагать, что в каждом полисе происходили сходные явления, пусть в гораздо меньших масштабах, но также затрагивавшие наиболее активных общественных деятелей. Возможно, что физическое уничтожение противников македонского владычества имело место не столь часто[72]. Но даже принудительный выезд из родного города, несомненно, широко применявшийся всеми завоевателями в III—II вв., должен был нанести огромный материальный и моральный ущерб многим представителям греческой интеллигенции. Указанные обстоятельства имели следствием сокращение общей численности людей интеллектуального труда.
Не одни только военно-политические причины вызывали «утечку умов» из эллинистической Греции. После того как более или менее определились границы владений диадохов и начался процесс внутренней консолидации эллинистических монархий, каждому из этих государств понадобилось большое число образованных специалистов самого различного профиля. Единственной страной, в которой имелись такие кадры и где была разработана продуманная система подготовки профессионалов различных категорий, была Эллада. Поэтому время между 281 и 221 гг., названное М. И. Ростовцевым периодом равновесия сил[73], было для Греции не только временем многочисленных войн, внешних и внутренних, но и эпохой массового выезда эллинов на службу к царям соседних стран. Как справедливо отметил М. И. Ростовцев, большинство эмигрантов на Восток, в Египет или в азиатские страны эллинистического мира были профессионалами, образованными специалистами, знатоками какого-либо дела. Именно на таких людей был спрос в восточных монархиях, так как их труд в значительной мере обеспечивал благосостояние и усиливал политическую роль этих монархий[74]. Действительно, их государственный аппарат был создан греками; эллины выступали в качестве руководителей в армии, флоте[75], военном и гражданском строительстве. Детально рассмотревший вопрос о труде греческих интеллигентов в эллинистических монархиях Μ. И. Ростовцев отмечает замечательные успехи греческих интеллигентов в чужих странах. Например, реконструкцию и трансформацию государственного аппарата, особенно в птолемеевском Египте, он считает «одним из наиболее удивительных достижений греческого гения», свидетельствующим о его гибкости и приспособляемости[76]. Этому способствовало то, что этот ум опирался на давнюю богатую практику полисной государственности, являвшейся по самим своим принципам гораздо более тонкой и сложной системой, чем государственность эллинистических монархий. Полис, основанный на законе, помог конструированию монархий, основанных на завоевании. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что столь обширный выезд людей умственного труда должен был нанести урон, и значительный, интеллектуальной жизни самой Эллады. Потерявшая многих квалифицированных специалистов, уезжавших в расцвете творческих сил[77], страна, несомненно, испытывала какие-то отрицательные последствия этого процесса. К сожалению, исследователи обычно этим явлениям не уделяют должного внимания: яркая картина культурного расцвета крупных эллинистических царств затмевает более скромную интеллектуальную деятельность самой Эллады.
Трудно перечислить все профессии, представители которых работали вне пределов Эллады. Известны философы, писатели, учителя, юристы, врачи, военачальники, архитекторы, инженеры, скульпторы, художники, актеры, поэты. Столь же обширен и список стран, в которых находили применение своему уму и образованию греческие интеллигенты. Оставим в стороне Македонию, Пергам, Вифинию, Понт и западные земли царства Селевкидов: здесь греческие полисы существовали еще в VI—V вв., и из них эллинская образованность уже тогда распространялась на прилежащую территорию. Цари этих монархий следовали давней традиции, привлекая греческих интеллигентов[78] на службу.
72
Однако вполне возможно, что в период ожесточенной схватки диадохов за господство над Грецией сменявшиеся довольно часто владыки ее энергично устраняли приверженцев своих врагов. Показательна судьба Демада, этого давнего македонофила в Афинах: во время подчинения Афин Антипатру Демад вступил в переписку с Пердиккой, побуждая его как можно скорее переправиться в Европу и напасть на Антипатра. Последнему стали известны эти письма, найденные после убийства Пердикки в 321 г. И когда в 319 г. афиняне отправили послами в Македонию Демада и его сына Демея хлопотать о выводе македонских войск из Мунихия, Антипатр казнил обоих (Diod., XVIII, 48). По сведениям Плутарха, казнь была совершена по приказанию Кассандра (Plut. Phoc, 30).
75
Эллинистические монархи стремились создать самые благоприятные условия для работы греческих специалистов. Это касалось не только основных государственных привилегий, но и более мелких вопросов. Например, Птолемеи освобождали от соляного налога в Александрии ряд лиц интеллигентных профессий, явно эллинов. Это преподаватели грамматики, гимнастики и Дионисовы мимы, так же как и победители на играх, названные в Pap. Hal., I, 260—265. См.: Dikaiomata. Auszüge aus alexandrinischen Gesetzen und Verordnungen. В., 1913, S. 167.
77
Очень глубоким представляется нам следующее наблюдение М. И. Ростовцева: греки в ранних эллинистических монархиях отличались оптимизмом. Занятые творческой работой, создающие новые материальные и духовные ценности, эти архитекторы, ученые, музыканты, художники и скульпторы были далеки от пессимизма. Они работали и испытали радость от успехов своего труда. (Rostovtzeff Μ. SEHHW, p. 1095—1096). Здесь, как нам кажется, тонко обрисована психология интеллигента-профессионала, имеющего возможность широко развернуть свои творческие силы. К тому же более стабильное внутреннее положение в таких царствах, как Египет или Пергам, по сравнению с опустошаемой войнами Элладой могло особенно способствовать расцвету творческой энергии греческой интеллигенции в эллинистических монархиях.
78
Вопрос о том, является тот или иной специалист подданным царя или приехавшим из Эллады греком, имел значение лишь при каких-то особых обстоятельствах.