Выбрать главу

Тмутараканский камень и черниговская гривна породили целую литературу, послужившую основой дальнейшего изучения русской эпиграфики.

В 1851 г. было задумано широкое собирание древних надписей[8].

В осуществление этих замыслов И.И. Срезневский опубликовал перечень известных в то время надписей XI–XIV вв.[9]

Хороший образец научного издания надписей дал известный палеограф В.Н. Щепкин[10]. См. также ряд его произведений[11].

Специально эпиграфикой занимался И.А. Шляпкин, преподававший палеографию и эпиграфику в Петербургском археологическом институте[12]. Лекции И.А. Шляпкина, единственное издание по эпиграфике в дореволюционной России, представляют собой краткое пособие с описанием 23 памятников, «знание которых вполне удовлетворяет требованию, предъявляемому профессором по русской палеографии»[13].

Большим вкладом в русскую эпиграфику должен был стать корпус новгородских надписей XI–XIV вв., над которым И.А. Шляпкин работал с 1895 г. до конца своей жизни в 1919 г.

После смерти И.А. Шляпкина предполагалось издать его труд под редакцией А.А. Шахматова и А.Н. Вершинского. Значительное место в труде занимали граффити новгородских церквей, в частности Софийского собора. Издание, к сожалению, не увидело света; только часть граффити Софийского собора была опубликована В.Н. Щепкиным.

В 1952 г. промелькнуло в печати сообщение о том, что «у М.К. Картера подготовлен к печати корпус новгородских и псковских надписей XI–XVII вв.»[14].

К сожалению, несмотря на оживление интереса к новгородской эпиграфике после замечательных открытий А.В. Арциховского в 1951 г. — берестяных грамот, — обещанный свод надписей не был сдан в печать.

Первым изданием, которое приблизило изучение русской эпиграфики к научному уровню, была справочная книга А.С. Орлова, давшая почти исчерпывающую библиографию 303 надписей XI–XV вв.[15]

Выход этой книги в 1936 г. был большим событием для всех русских историков, и данные эпиграфики стали широко использоваться при изучении истории культуры, хозяйства и быта древней Руси[16].

Накопление эпиграфического материала (в частности, путем раскопок в древнерусских городах) шло так быстро, что вскоре потребовалось второе, расширенное, издание книги А.С. Орлова[17].

На основании перечня А.С. Орлова и рукописи И.А. Шляпкина проф. А.Н. Вершинский подготовил в 1940 г. общую работу «Исторические надписи как источник по истории СССР» (5 п. л.). Эта работа, посвященная эпиграфике XI–XVII вв., к сожалению, в свое время не была опубликована, а в настоящее время в значительной мере устарела[18].

4. Обильный эпиграфический материал дали археологические раскопки, и в особенности исследования Великого Новгорода. Однако открытые А.В. Арциховским берестяные грамоты едва ли следует сливать с остальным эпиграфическим фондом. Этот эпистолярно-юридический архив был написан на обычном, широко распространенном в то время писчем материале — на бересте и должен составлять, пожалуй, особый раздел палеографии, а не эпиграфики[19].

Бесследно исчез из поля зрения палеографов и эпиграфистов многочисленный фонд надписей на воске, являвшийся, наравне с берестой, широко распространенным писчим материалом. Но о письменности на бересте и воске свидетельствуют многочисленные стили — «писала», находимые в разных городах во время раскопок[20].

Много интересных новинок дало изучение надписей-граффити XI–XIII вв. В последние годы центр изучения переместился из Новгорода в Киев[21].

Особый интерес представляют открытия С.А. Высоцкого, систематически расчищающего граффити Софийского собора в Киеве. Историческое значение обнаруженных им надписей XI–XII вв. превосходит значение берестяных грамот[22].

Ряд новых надписей обнаружен и на музейных предметах XII–XIV вв.[23]

Раскопки древнерусских курганов, городов, селищ ежегодно пополняют быстрорастущий фонд русской эпиграфики за счет надписей на амфорах, пряслицах, ножах, крестиках, сапожных колодках, бочках, измерительных локтях, денежных слитках, печатях[24].

Объем эпиграфического материала в настоящее время настолько возрос, что приведение его в систему, классифицирование, размежевание с палеографией, выработка принципов датировки и сопоставление с южнославянской кирилловской эпиграфикой стали настоятельно необходимы.

вернуться

8

Сахаров Н.П. Записка для обозрения русских древностей. Спб., 1851.

вернуться

9

Срезневский И.И. Древние памятники русского письма и языка. Спб., 1882.

вернуться

10

Щепкин В.Н. Новгородские надписи graffiti. «Древности». — Тр. Моск. археологич. о-ва, т. XIX, вып. 3, М., 1902.

вернуться

11

Описание надгробий. Отчет Исторического музея в Москве за 1906 г. Прил. М., 1907; Отчет Исторического музея в Москве за 1911 г. Прил. М., 1912.

вернуться

12

Шляпкин И.А. Русская палеография. Спб., 1913. Главное внимание здесь уделено эпиграфике и сделана первая, не особенно удачная попытка изобразить азбуку «вещевой палеографии».

вернуться

13

Памятники русской вещевой палеографии. Составил М.И. Михайлов. Спб., 1913, с. 3. Важный эпиграфический материал исследован И.А. Шляпкиным в его большой статье «Древнерусские кресты». — ЗОРСА, Спб., 1906.

вернуться

14

Сотникова М.П. Дополнения к «Библиографии русских надписей XI–XV вв.». М.-Л., 1952, с. 220. Автор сообщает также о подготовке свода в 600 надписей Северо-Западной Руси Н.Г. Порфиридовым.

вернуться

15

Орлов А.С. Библиография русских надписей XI–XV вв. М.-Л., 1936.

вернуться

16

Тихомиров М.Н. Городская письменность в древней Руси XI–XIII вв. — ТОДРЛ. Т. IX, М.-Л., 1953, с. 51–66; Рыбаков Б.А. Ремесло древней Руси. М., 1948; Черепнин Л.В. Русская палеография. М., 1956, с. 117–125, 179–191.

вернуться

17

Рыбаков Б.А. К библиографии русских надписей XI–XV вв. — Истор. зап., № 4, с. 250–257; Орлов А.С. Библиография русских надписей XI–XV вв. М.-Л., 1952. Второе издание было дополнено М.П. Сотниковой за счет библиографии печатей и новых находок надписей; объем издания вырос на одну треть (с. 183–236).

вернуться

18

Экземпляр рукописи А.Н. Вершинского хранится в Институте археологии АН СССР под № 1840, р. 2.

вернуться

19

Новгородские грамоты публиковались А.В. Арциховским в многотомной серии «Новгородские грамоты на бересте». Палеогеографический анализ небольшого числа грамот произведен Л.П. Жуковской (Жуковская Л.П. Палеографический и лингвистический анализ новгородских берестяных грамот. М., 1955, с. 13–78). Расхождения в датировках ряда берестяных грамот между лингвистами и археологами вызваны тем, что А.В. Арциховский несколько занижал, удревнял дату слоев XI–XIII вв. в Новгороде. (Рыбаков Б.А. К вопросу о методике работ Новгородской экспедиции. — СА, 1959, № 4; он же. Что нового вносит в науку статья А.В. Арциховского. — СА, 1961, № 2). После дискуссии, привлекавшей и палеографический материал, и после новых исследований Б.А. Колчина по дендрохронологии (Колчин Б.А. Дендрохронология Новгорода. — СА, 1962, № 1, с. 113–139), А.В. Арциховский был вынужден изменить датировки, и, следовательно, его расхождения с лингвистами значительно сократились.

вернуться

20

Žak J. Wczesnośredniowieczne rylce de pisania na tablicach woskowych. — Dawna kultura, вып. 1, 1954; Тимощук Б.А. Об инструментах для письма («стилях»), — КСИИМК, вып. 62, 1956, с. 155–156; Žak J. Z dziejów znajomości pisma w Polsce. — Slavia Antiqua, t. V. Poznań, 1956; Медведев А.Ф. Древнерусские писала X–XV вв. — СА, 1960, № 2, с. 63–88.

вернуться

21

Рыбаков Б.А. Iменнi написи XII сторiччя в Київському Софiйському соборi. — Археологiя, I. Київ, 1947, с. 53–64.

вернуться

22

Высоцкий С.А. Граффито XI в. в Софии Киевской. — СА, 1959, № 1, с. 217; он же. Датированные граффити XI в. в Софии Киевской. — СА, 1959, № 4, с. 243–244; Рыбаков Б.А. Запись о смерти Ярослава Мудрого. — СА, 1959, № 4, с. 245–249; Высоцкий С.А. Надписи в Софии Киевской времени княжения Святополка Изяславича. — История СССР, 1960, № 6, с. 139–146.

вернуться

23

Николаева Т.В. Произведения мелкой пластики XIII–XVII вв. в собрании Загорского музея. Загорск, 1960.

вернуться

24

Авдусин Д.А., Тихомиров М.Н. Древнейшая русская надпись. Вести. АН СССР, 1950, № IV, с. 74 и след.; Черных П.Я. Две заметки по истории русского языка. 2. К вопросу о гнездовской надписи. — Изв. АН СССР. Отд. лит-ры и языка, 1950, т. IX, вып. 5, с. 398–401; Mareš E.V. Dva objavy starych slovanských napisů. Slavia, 1951, ročnik XX, sešit 4; Арциховский А.В. Археологическое изучение Новгорода. — МИА, 1956, № 55; 1957, с. 89–108; Рыбаков Б.А. Раскопки в Любече в 1957 г. — КСИИМК, вып. 79. М., 1960, с. 27–34; Равдина Т.В. Надпись на корчаге из Пинска. — КСИИМК, вып. 70, 1957, с. 150 153; Монгайт А.Л. Старая Рязань. — МИА, 1955, № 49, с. 188.