В ряде центров — сирийских, кипрских, родосских, греческих — развивается подражание на различном материале (от фаянса до мягкого камня) египетским скарабеям; с конца VII в. их начинают производить ионийские мастерские в Навкратисе, и вскоре скарабеи завоевывают мировой рынок и на столь длительный срок, что до середины V в. остаются господствующей формой гемм у греков.
Изучая материалы керамических находок в некрополях этого периода различных греческих полисов, можно отчетливо проследить, как интересы рынка и сбыта вызывали к жизни многочисленные подражания наиболее ходкому товару того или иного периода.
Об этом свидетельствуют археологический материал, преемственность стилей и единое для восточных и для западных районов Греции «ориентализирующее» движение, которое вновь объединило эти районы, столь мало общавшиеся друг с другом в период геометрического стиля. И действительно, по-видимому, не было ни одного технического сдвига, ни одного нововведения в росписи или даже в ее орнаментальных деталях, которые, как правило, не подхватывались бы рядом других центров; Греция тогда бурлила и жила полнокровной жизнью; полисы, родившиеся в обстановке теснейшего соседства с уже седыми, омертвевшими и застывшими в созданных веками традиционных формах древневосточными монархиями, теперь выходили на дорогу новаторства, и восточный стиль в руках греческих мастеров проделывал быстрые и удивительные превращения.
Крайне интересной и показательной является эволюция росписи коринфских сосудов ориентализирующего стиля, наблюдавшаяся на сикионских вазах уже Иогансеном и позже бесспорно установленная Пэйном.
Пэйн рассматривает переход к ориентализирующему стилю, совершавшийся в Коринфе в последние десятилетия VIII в. до н. э., как чрезвычайно важный перелом в истории коринфского мастерства. Происходило освобождение художника от стойких уз геометрического стиля. Художник вступал в мир сказочных экзотических существ древнего Востока, и в начальный период развития ориентализирующего стиля еще очень сильно сказывалось первое непосредственное впечатление от соприкосновения с ним.
Если минойский Крит, усвоив технику египетских мастеров, остался чуждым пестроте и причудливости красок, свойственных с древних пор египетскому мастерству, то теперь греческий мир, вновь соприкоснувшийся с Востоком, захватила именно эта пестрота, бросавшаяся в глаза и в рисунках восточных тканей и ковров, и в керамике, и в яркой росписи терракот.
В звериных фризах сфинксы и грифоны выступают наряду с реальными львами и пантерами; тритоны и морские коньки вытесняют геометрических рыб; сказочные птичьи существа с течением времени становятся преобладающими в соседстве с древними гусями и лебедями.
В VII в., когда Коринф вступает в непосредственные торговые сношения с Востоком, в частности с Родосом, традиционные типы протокоринфской керамики подвергаются изменениям: хеттские львы протокоринфской живописи вытесняются ассирийскими; в звериных фризах появляются столь обычные в ассирийских рельефах четырехкрылые чудовища. Центр интересов художника постепенно перемещается: мир Востока, будивший некогда воображение, становится привычным. Чисто декоративные интересы начинают преобладать, ибо мифологически не осмысленные и не воспринятые сказочные существа способствуют такому сравнительно быстрому переходу к их чисто декоративному восприятию. Наряду со стереотипными формами, входящими в традицию уже к концу VII в., становятся обычными геральдические группы с центральной человеческой фигурой и двумя звериными по бокам или фризы животных совершенно неподвижных или с очень слабым движением.
Художника, однако, уже не удовлетворяет рабское подражание восточным образцам, и поскольку декоративные интересы преобладают, начинает работать собственная фантазия: число сказочных существ значительно возрастает, они перемешиваются с реальными; если раньше только сирены и грифоны изображались с крыльями, то теперь и у пантер и у львов вырастают крылья; туловища птиц причудливо сочетаются с головами баранов, собак, львов, пантер и грифонов.
Ярче и полнее всего это проявляется в Коринфе, который в период развития торговой экспансии и, в частности, расширения своих торговых связей с Востоком выбрасывает на рынки большое количество ваз с ориентализирующей росписью.
Однако некоторые образы, переосмысленные и воспринятые в греческой мифологии, не исчезают с концом ориентализирующего стиля, но остаются и эволюционируют в течение всего периода греческой истории.