К северу, в глубине Керамического залива, находился город Идима (или Идимэ), местоположение которого точно установлено находкой надписи времени Веспасиана с обозначением союза Идимеян.[484] Позднее новые эпиграфические находки на территории Идимы подтвердили сделанное отождествление.[485] От самого города, кроме некрополя с большим количеством карийских погребений, осталось мало следов; на месте древнего акрополя позднее была построена византийская крепость.
Город был небольшим, и родосцы владели лишь примыкающей к нему территорией. В надписи, датируемой приблизительно 197 г. до н. э.,[486] Никагор, сын Памфила, а по усыновлению — Никагора, из дема Ладармы, бывший стратегом в Перее, говорит об отвоеванной им стране писиетов, идимейцев и килландийцев, и крепостей, там находящихся. Следовательно, до II в. до н. э. район Идимы являлся родосским, затем был потерян и вновь отвоеван Никагором. Одновременно и другие надписи из Идимы свидетельствуют о вхождении города в состав родосского государства;[487] может быть, был и дем Идимы.[488]
Лоссей — дем, вероятно, недалеко от Идимы; его имя встретилось пока всего лишь два раза и оба раза в надписях Идимы.
К северу от Идимы, уже в отдалении от моря, находился последний пограничный пункт родосской Переи — город Килланд, расположенный на большом торговом пути Карии: Алабанда — Лагина — Стратоникея — Писис — Идима (т. е. выход к морю).[489] Килланд находился, по-видимому, в районе современной Эркасеи, где Патон и Майрс нашли надпись очень плохой сохранности.[490] Чтимый в этой надписи стратег Переи обозначается по имени без добавления определения «Родосец»; это свидетельствует о вхождении Килланда в состав старой родосской Переи.
Таким образом, полоса Карийского побережья от города Фиска на востоке до Идимы и Килланда на севере с раннего времени находилась в руках родосцев. Эти плодородные и богатые территории предоставляли родосцам широкие возможности не только для развития своего хозяйства, не только снабжали их людскими резервами, не только способствовали развитию торговых сношений в Малой Азии, но и обеспечивали безопасность развития собственно родосской морской торговли и надежные гавани родосскому военному флоту.
Южной границей материковых владений родосской Переи Страбон называет Дедалу,[491] которую отождествляют с возвышенностью на северном берегу речки Инлидже к западу от реки Главка (современный Карги-Чаи) и к северо-западу от Тельмесса.[492] Как устанавливает Калинка, в IV в до н. э. и позже западной границей Ликии был Тельмесс, а Дедала отошла к Карии; но затем, около 100 г., в связи с перемещением границ, пограничным пунктом, разделяющим Ликию и Карию, снова оказалась Дедала.[493]
Дедала была небольшим укрепленным поселением. Тит Ливии называет ее небольшой крепостью.[494] Последнее обследование Маюри подтвердило маленькие размеры этой крепостцы: акрополь Дедалы (а может быть все население ее ограничивалось лишь акрополем) находился на крутой скале, искусственно выровненной и образовавшей площадку небольших размеров. На склоне скалы Маюри заметил две крепостных поперечных кладки позднего времени. Вершина акрополя поросла густым кустарником, и следов античных построек ни на акрополе, ни у его подножья не удалось обнаружить. С вершины акрополя открывается вид на весь залив Макри с его многочисленными островками и береговыми изгибами. Таким образом, крепость представляла собой прекрасный наблюдательный и сторожевой пост. Вдоль тропинки, ведущей к акрополю, в скалах обнаружено много разграбленных погребений, среди которых встречаются и погребения ликийского типа.[495]
По-видимому, Дедала также входила в состав родосского государства, как об этом свидетельствует единственная посвятительная надпись, найденная пока на ее территории.[496] Поскольку посвятитель, родосский эпистат, находится на родосской земле, он не употребляет обозначения «Родосец». Поэтому с некоторой долей уверенности можно считать Дедалу входившей в состав родосских демов. Эти соображения подкрепляются и находками посвятительных надписей родосских эпистатов на о. Мегисте.[497] Может быть, Эрнст Мейер и прав, отождествляя родосский дем Криассеи с этим районом южнокарийских владений Родоса.[498] Аркрайт отождествлял город Крию с Харопией — юго-западнее Дедалы на западном побережье залива Макри к северу от Лиссы.[499] Хебердей принял это отождествление в карте Ликии, приложенной к первому тому ликийских надписей.[500] Упоминание граждан этого дема в родосских надписях довольно часто.[501]
486
IG, XII, 1, 1036. — SGDI, 4324; ср.: SGDI, 3879 и 4269. —
488
Ср.: An., II, 107. Однако в I в. до н. э. Идима, кажется, вновь стала независимой, хотя попрежнему оставалась в сфере родосского влияния; ср. надпись (An., IV/V, № 29, стр. 477), где Афанагор обозначен, как «родосец».
490
492
Ср.:
493
Отсюда в древних источниках и разногласия между отнесением ее то к Карии, то к Ликии; иногда даже создают две Дедалы — ликийские и карийские. Ср.: St. Byz., s. v. —
494
Liv., XXXVII.22: parva castella. — Plin., NH, V.27, 103: oppidium. — Ptolem., V.5: Daidala topos.
496
Впервые издана Девисом:
497
Ср.:
500
ТАМ, I (в конце издания). У Стефана Византийского дано со ссылкой на Артемидора: Krya, polis Lykias (St Byz., s. v.) и, по-видимому, как предполагает с большой долей вероятности Эрнст Мейер (
501
Ср., например, SGDI, 3890: муж — Халкет, жена — Kryassis; 3932: муж — Кедреат; в надписи с о. Симе (ÖI, VII, № 11, стр. 89) — Kryasseus; кроме того, представители этого дема часто встречаются в надписях о. Родоса. В одной из родосских надписей I в. до н. э. (CR, II, 6, строка 23, стр. 178) некий Эпикратид, сын Евхаона Криассеец является поручителем за метека.