Кретиния, несомненно, была местом древнего критского культа бога-героя Алфемена, и имя «Алфемен» только позднее было приурочено к дорийскому герою.[30]
В линдийской храмовой хронике также подчеркнута эта связь с Критом, хотя у позднейших историков Родоса она воспринималась уже чисто мифологически. Составитель хроники, историк и грамматик Тимахид, ссылаясь на четырех родосских историков — Ксенагора, Горгона, Горгосфена и Иеробула, — вносит в число посвящений Афине Линдии серебряный кубок — дар Миноса с надписью «Минос — Афине Полиаде и Зевсу Полиею».[31]
Ялисский некрополь датируется обычно с XIV по XI в. включительно, т. е. он охватывает период в 400 лет. Ни в более ранних раскопках Билиотти, ни в более поздних Маюри не было обнаружено ни одного памятника крупной погребальной архитектуры микенского периода, например, типа толосной гробницы. Все погребения абсолютно однотипны: это обычно камерные погребения с дромосом, вырытые в мягком песчанике двух холмов, известных теперь под именами Мосху Вунара и Макру Вунара. Эта форма погребений в позднемикенский период очень распространена. Она характерна и для Крита, и для Кипра, и для материковой Греции, и для ионийских островов. Погребения расположены здесь небольшими группами; внутри групп они чаще всего идут параллельными рядами на небольших расстояниях друг от друга. Трупоположение совершалось, как правило, прямо на полу камеры, который предварительно посыпался легким слоем песка, мелким морским или речным гравием.[32] Интересно отметить, что критские ларнаки, распространенные на ряде островов и в континентальной Греции, в ялисском некрополе, по-видимому, совершенно отсутствуют.
Число трупоположений в погребениях не одинаково; в редких случаях в небольших камерах мы имеем одно захоронение; в подавляющем большинстве случаев в одном и том же погребении налицо несколько одновременных захоронений, причем число костяков неодинаково — от 2-3 до 10. Трупы преимущественно располагались по краям камеры в направлении главной оси гробницы. При более поздних по времени погребениях следующее поколение жителей часто снова использовало их; ранние скелеты собирались в кучу в одном из углов камеры, уступая место более поздним покойникам; прежний инвентарь большей частью выносился из камеры и разбивался либо в дромосе, либо за его пределами; следы разбитых сосудов частично обнаруживаются и в самой камере. Качество ваз при этом не играло никакой роли. Часто прекрасные вазы с блестящим лаком выбрасывались в дромос, уступая место трафаретной субмикенской керамике. Так, в погребениях на Мосху Вунара, где почва благоприятствовала большей устойчивости и сохранности, последовательность захоронений в тех же гробницах продолжалась вплоть до конца микенского периода. Вазы с блестящим лаком (вазы третьего стиля) уничтожались, заменяясь сосудами с матовой темноватой окраской, малыми по размеру, значительно более бедными по форме, со схематическим линейным орнаментом и, во многих случаях, с элементами последующего геометрического стиля.[33]
Керамика микенского некрополя в целом дает обильный материал для наблюдений и сопоставлений; в родосском музее представлено уже 600 различных форм, причем некоторые образцы являются пока единственными в своем роде.[34]
По технике всю керамику можно, в основном, разделить на две одновременно существующие группы (вазы третьего и четвертого стиля): группу с блестящим лаком и группу с матовой темноватой окраской. Сосуды обоих типов представлены примерно в одинаковой пропорции и встречаются одновременно в одних и тех же погребениях, обычно с явным преобладанием одного из них, причем это явное преобладание налицо не только в отдельных погребениях, но иногда и в целых их группах. Сосуды обоих типов, как это может сейчас считаться уже установленным, являются продуктами местного керамического производства.[35] Только весьма немногочисленные отдельные экземпляры являются привозными с Крита, с Кипра или из Арголиды.
Таким образом, раскопки последнего периода с несомненностью установили отрицавшийся ранее факт наличия на Родосе местных керамических центров. Факт этот имеет важное значение, ибо тем самым выясняется, что на острове не было «колонизаторской верхушки», которая обслуживалась, если так можно сказать, «импортными товарами», в то время как основной массив населения оставался незатронутым микенской цивилизацией. Нет, весь Родос был охвачен микенской культурой, и местные гончары обслуживали своей продукцией все основные нужды своего острова.
32