Группа пород испанского корня — собственно испанская, липпизанская, датская — была первой, с которой А. Г. Орлов начал коннозаводскую работу в 60-х годах. На этих пышных лошадях он красовался в каруселях и турнирах [72], с этими же лошадьми он пережил и первые свои коннозаводческие разочарования еще в Островском заводе.
Надо считать, что почти все кобылы, отобранные Орловым в 1767 году из состава дворцовых заводов, принадлежали к этой группе пород испанского происхождения, а таких кобыл было, как известно по документам, 20. несомненно, с ними вместе или к ним в дополнение А. Г. Орлов получил и нескольких жеребцов того же происхождения. Смутно упоминается в породе некоторых лошадей Хреновского завода какой-то вороной датский жеребец, который мог быть производителем во всяком случае не позднее 70-го года, Вся эта группа в заводах А. Г. Орлова — в Островском, а впоследствии в Хреновском, т. е. группа пород испанского происхождения, включала в себя не только лошадей испанской породы, но и родственных ей пород неаполитанской, липпизанской и датской. Больше всего было датских кобыл, но в составе отобранных из дворцовых заводов — из Александровского, Бронницкого, Починковского и прежде всего из Хорошовского завода, должны были быть итальянские, испанские и липпизанские кобылы [73].
Известно, что именно в последние годы царствования Елизаветы, в годы военного союза и дружественных отношений с Австрией, Хорошовский завод славился прекрасными выводными липпизанскими кобылами, из которых особенно выделялись красотой две кобылы: Фортеция и Колонна (по донесению 1758 года).
Получив в 1767 году право неограниченного выбора по своему усмотрению десяти маток из Хорошовского завода, Орлов вряд ли мог пройти мимо липпизанских выводных кобыл или их дочерей, блиставших красой в излюбленном типе того времени. Чтобы дать более живое представление о типе этих лошадей, просим читателя обратить внимание на снимок со старинной картины, изображающей табун маток в конском заводе XVIII столетия (стр. 16).
В 1770 году и в последующие годы была куплена Орловым или для Орлова значительная группа кобыл непосредственно в Дании на аукционе Фредериксборгского королевского завода, а с ними гнедой жеребец Красавец, который состоял производителем в Островском и Хреновском заводах 14 лет, с 1770 по 1784 год, до самой своей смерти. Чтобы восстановить возможный облик Красавца, мы даем относящееся примерно к той же эпохе изображение датского жеребца Пегазуса Фредериксборгского королевского завода.
В 70-х годах Орловым были выведены кобылы из Италии и из Испании. О вводе каких-либо жеребцов из этих стран нам ничего неизвестно. В общем, собрана была значительная по численности группа кобыл испанского происхождения, из которых большинство кличек своих в летописях русского коневодства не сохранили. Уцелели лишь следующие, как вошедшие в верховую породу:
Неаполитанская и Упрямая приводятся здесь для полноты списка, но вошли только в рысистую породу.
В своих поисках других пород лошадей, которые могли бы помочь ему создать новый тип лошади, А. Г. Орлов, естественно, не мог пройти мимо последнего коннозаводского достижения XVIII века — английской скаковой лошади, переживавшей в то время период становления породы [74]. Английские жеребцы Балабан, Милый и другие, а также и некоторое количество кобыл были налицо в Островском заводе во всяком случае уже к началу 70-х годов, а может быть и ранее.
Английская скаковая лошадь слишком хорошо известна, чтобы ее здесь подробно описывать. Отметим лишь те ее особенности, которые служили предметом нескончаемых споров и обсуждений в иппологической литературе конца XVIII и начала XIX века. Внимание конников той эпохи особо останавливали на себе те свойства экстерьера, характера и производительности английской лошади, которые, при всех ее скаковых достоинствах, при неоспоримой ее способности поднимать рост и увеличивать резвость в первом же поколении при скрещиваниях, являлись нежелательными для строевой и тем более для манежной лошади. Даже самые страстные англоманы той эпохи признавали, что «отличный английский скакун не может быть отличною верховою лошадью» [75].
72
См. портрет А. Г. Орлова (на коне) работы В. Эриксена (1766), журнал «Старые годы», 1911, июль — сентябрь, стр. 62.
73
Историки отечественного коннозаводства определенно указывают, что в Хорошовском завод больше всего было маток «неаполитанских и ломбардских», в Бронницком.
74
В годы, описываемые нами, порода еще не называлась «чистокровной». Памятники века упоминают об «английских» лошадях, об «английских скаковых», в 20 — 30-х годах начинают говорить и «скаковая кровная лошадь». Первый том племенной книги в 1836 году под заглавием «Заводская книга кровных и скакавших лошадей в России». Термин «чистокровная» в приложении к породе появляется не ранее 60-х годов, Повидимому, не без влияния на его возникновение оказалось закрытие к 40-м годам студ-бука породы в Англии.