…да держимъ будеть сотворивый убийство. (Лавр. л.)… аще убьеть крестьянинъ Русина, да держимъ будеть створивый убийство от ближнихъ убьенаго. (Ипат. л.)
Причастия настоящего времени страдательного залога при глаголах движения в древнерусских памятниках употреблялись весьма редко, например:
Глѣбъ… побѣже гоним Божьимъ гнѣвом. (Сузд. л., лавр. сп.) Прииде же Олгердъ ко Одоеву и слыша, яко князь великий… поиде къ Дону и слыша, яко Олегъ убояся, пребы ту оттоли неподвижемъ и нача разумѣти суетные своя помыслы. (Сказ. о Мам. поб.)
Как видно из примеров, случаи употребления причастий настоящего времени страдательного залога при глаголах движения встречаются в контекстах, отличающихся искусственностью своего построения.
Уже в древних русских памятниках употребление причастия настоящего времени страдательного залога в функции сказуемого в значительной степени поддерживалось литературными традициями.
В грамотах употребление указанных причастий было весьма мало распространено.
В литературных произведениях XIX века причастия настоящего времени страдательного залога в единичных случаях также употреблялись, например: Это единственный почти случай, где для человека ошибка непоправима. (Писемский.) Я знал, что матушка была обожаема крестьянами. (Пушкин.) Он вел себя неосторожно, виделся в Москве с товарищами, был ими угощаем. (Герцен.) Знаю только, что он в отрочестве своем обучаем был немецкому языку тамошним пятидесятилетним врачом. (И. Дмитриев.) Все это переводимо и передаваемо было скромными любословами в пятидесятых и семидесятых годах. (Там же.) Возшеетвие на престол преемника Екатерины последуемо было крупными переворотами во всех частях государственного управления. (Там же.)
Все эти примеры, несомненно, носят на себе отпечаток книжного происхождения. Русский литературный язык несет в себе следы многовековой книжной традиции. Случаи употребления страдательных причастий настоящего времени в современном русском литературном языке в функции сказуемого также представляют собой своеобразное отражение этой традиции.
В современном белорусском литературном языке такие причастия не употребительны: вместо непереводимо, непоправимо, непередаваемо и т. п. говорят неперекладальна, непапрауна, непередавальна и т. п. Следует отметить, что ни в польском, ни в чешском, ни в сербском, ни в современном болгарском языках причастия настоящего времени страдательного залога в функции сказуемого не употребляются.
Замена причастий настоящего времени страдательного залога происходила частично путем вытеснения их в функции сказуемого возвратным глаголом, частично путем вытеснения их действительным глаголом.
При сохранении страдательности синтаксической конструкции страдательное причастие настоящего времени в функции сказуемого вытеснялось возвратным глаголом.
Эти конструкции вытеснялись также действительными оборотами: в таком случае страдательные причастия заменялись действительными переходными глаголами: она любима мною — я люблю ее, книга читаема мною — я читаю книгу и т. п.
В современном литературном языке, при необходимости выразить в сказуемом переходное действие в настоящем времени, чаще всего используется действительная конструкция с переходным глаголом настоящего времени в сказуемом, например:
Таким образом, в современном русском языке предпочитается употребление действительных конструкций на месте соответствующих страдательных конструкций с причастием настоящего времени в сказуемом.
Ограничение и затем полное вытеснение страдательных причастий настоящего времени в сказуемом шло, таким образом, как по линии замены их возвратной формой, глагола при сохранении страдательности конструкции, так и по линии преобразования страдательных конструкций в действительные с переходным глаголом настоящего времени в сказуемом.