Деятельность уполномоченных ВСИ в России носила конспиративный характер и была направлена на укрепление социально-религиозной обособленности евреев от остального населения, главным образом в Литве, Польше и юго-западных губерниях. Документальные свидетельства этого политического курса тщательно уничтожались в соответствии со строгими инструкциями центра. Переписка велась шифром, применялись симпатические чернила. В одном из сохранившихся писем такого рода, относящихся к 1881 г.14, в частности, приветствовались начавшиеся еврейские погромы (ибо уже тогда еврейская буржуазия придерживалась лозунга «чем хуже, тем лучше») и излагались программа и методы объединения евреев в организацию. Возможными побудительными мотивами для вербовки указывались страх перед погромами, который предписывалось всячески раздувать, и агитация за выезд из России в Америку или Палестину. С этой целью рекомендовалась организация возможно более широкой сети кружков и при них местных касс. Далее указывалось на необходимость активно практиковать сбор пожертвований и взносов, проведение домашних спектаклей и вечеринок, где предпочтение отдавалось пропаганде языка иврит. Половину средств разрешалось тратить на нужды кружка, другую половину — направлять в центр.
Агитация агентов ВСИ, естественно, не призывала к классовой революционной борьбе, а отстаивала еврейскую кастовость и охраняла интересы иудейских клерикалов и буржуазной верхушки, во имя чего и выдвигался внеклассовый лозунг «всеобщей еврейской солидарности». Эту же линию проводило «Общество для распространения просвещения между евреями в России»15, под вывеской которого действовал один из филиалов ВСИ. Несмотря на отчаянные усилия парижского комитета, массовой базы в России он не смог создать, так как в глубинные слои еврейского населения не проник и действовал только в среде зажиточной его части. Деятельность ВСИ в России 70 - 80-х годов XIX в. можно рассматривать как предсионистский этап буржуазно-националистической пропаганды. Имущие слои еврейского населения стали источником материальных средств, необходимых для деятельности различных националистических обществ.
Эксплуататорская еврейская верхушка — составная часть российской финансово-промышленной олигархии — стремилась привлечь на свою сторону массы действительно эксплуатируемых и угнетаемых евреев-ремесленников и рабочих, создать себе из них своеобразный «заградительный заслон», заставив защищать интересы буржуазии под лозунгом «общности духа» и «единой судьбы». В этом плане выступали, например, такие идеологи еврейского буржуазного национализма, как одесский врач Л. Пинскер и торговый агент чайного короля Высоцкого Ахад Гаам (О. Гинцбург). Л. Пинскер утверждал, что существует «духовная еврейская нация». Вопреки тому, писал он, что окружающие не считают евреев нацией, последние являются нацией именно в силу «общности духа», которая носит особый характер и недоступна прямому пониманию. Эта «духовно специфическая нация» вызывает, по мнению Пинскера, страх у окружающих16. Ахад Гаам конструировал свою концепцию на религиозно-мистической основе таким образом, что она представляла евреев как нацию, «богом избранную, разбросанную по всему миру и обладающую особой миссией»17.
15
«Общество» официально было организовано в Петербурге через 3 года после создания ВСИ и декларировало свое стремление распространять среди евреев знание русского языка, литературы и т. д. Его отделения имелись в Одессе и Риге, а руководящий комитет находился в столице и состоял из 62 человек. Официально число членов «Общества» составляло 2800. Из них в Москве проживало 559 человек. В основном это были лица буржуазного или мелкобуржуазного положения (ЦГАОР СССР, ф. 102, от. 229, д. 990, л. 6).