— Вам сегодня ветеринарного врача привезут. Он вылечит! Не режьте ее! — попросила я. — Сейчас машина за ним пойдет.
— Чудная, до нас врач уже четыре дня не может доехать, его просто на части рвут: и к маралам, и к лошадям. Когда спит человек, непонятно.
«И зачем я только указала на овцу с раной. Так бы, наверное, выжила, а теперь…» — мучилась я.
— У вас аптечка есть? — спросила я. «Только бы была. Ну скажи, что есть, или придумай, где достать», — молила я про себя женщину.
— Тамока в углу ящик. Неужели умеешь по медицинской части? Наверное, мама или отец доктор. Я вот трактор водить могу, а палец перевязать толком не сумею.
Я вынула из аптечки перекись водорода, йод, лейкопластырь, бинт и клей БФ-2. Только ножниц не было.
— Жаль, — сказала я, — ножниц нет.
— На, — сказала женщина и полезла в карман халата.
Она смотрела на меня недоверчиво. И я сказала, боясь, что женщина не разрешит помочь овце:
— У нас в школе лекции врач читала. Как оказать первую помощь при травмах, порезах, еще как делать искусственное дыхание…
— А ты ничего не перепутала, девочка? Вот я знаю, что перекисью женщины волосы красят, а клей так совсем чудно, что ты достала.
Я смочила вату перекисью, промыла рану. Овца даже не дернулась.
— Я не знала, что волосы этим красят. Вот если из носа кровь идет, то бабушка мне тампон, намоченный перекисью, вкладывает и кровь останавливается, — объяснила я женщине.
Я смазала края раны йодом, покапала на поврежденную ткань клей.
— Клей-то зачем? — опять встревожилась женщина.
Мама просто влетела в дверь.
— Ты издеваешься над нами, что ли? Шофер уже вещи выносит из машины.
— Я ему дам сейчас вещи выносить. Девочка делом занята. Врача они привезти не могут, а вещи выкидывать так могут. Ты делай, делай. Не выкинут. Я сейчас ему скажу. Только вот, гражданочка, — спросила она у мамы, — клеем разве можно мазать?
— Это медицинский клей, вроде повязки будет, а рана заживет — и он вместе со струпиком отвалится, — сказала мама. — Попросите шофера подождать.
Женщина вернулась, когда я по всем правилам наложила повязку.
— Ну ты и молодец! Просто спасибо, — с уважением сказала мне женщина. — Баранчик был бы — так куда ни шло, а овечку жалко, ягняток народит. Меня Ольга Дмитриевна звать. А вы к кому? Гостить?
Мама ответила, куда и зачем мы приехали.
— Только с жильем туго, придется у чужих людей жить. Если бы знала, то позднее бы приехали, когда прежняя учительница дом освободит.
— Сразу так обещать боюсь, — сказала Ольга Дмитриевна, — но постараюсь что-нибудь придумать на днях. Меня люди депутатом выбрали, приходится и жилищные вопросы решать. Девочка у вас хорошая, руки просто золотые. Вы разрешите ей, пока стрижка, ранки, порезы обрабатывать. Стригут все, кто умеет и не умеет, — бывает, и щипнут машинкой.
К машине я подходила гордая от похвалы и только жалела, что Ольгу Дмитриевну не слышал Александр Васильевич.
— Граждане, — сказал шофер, — имейте совесть.
Мы уже сели в машину, когда мама сказала тете Зите:
— Кирка-то как профессионал: так обработала шею овце — залюбуешься. Смотришь, может, врачом станет или медсестрой. Депутат ее даже похвалила. Я в Ленинграде и не подозревала за Кирой таких способностей.
— Зато меня из-за вас она не похвалила, — сказал недовольный шофер. — Я в детстве и врачом хотел быть, и наездником, даже поваром, а стал шофером.
— Нет, — вздохнула мама. — Кира никогда, к сожалению, не изъявляла желания быть кем-нибудь.
Я ничего не сказала, но действительно впервые захотела кем-то быть — ветеринарным врачом!
Наш поселок был обнесен жердями. Чтобы въехать на машине, жерди нужно было снять со столбов. С виду жерди были толстые, длинные и, наверное, очень тяжелые. Шофер остановился, не въезжая в поселок, и сказал:
— Все! Приехали.
— Довезите, пожалуйста, до места, мы заплатим, — попросила тетя Зита.
— Я не такси. А что спешу очень, сами знаете, и не жравши с утра. Второй дом ваш. Хозяйку Татьяна Фадеевна звать, ее очередь приезжих держать.
Шофер отогнул сзади «газика» брезент и стал выносить наши пожитки на край дороги.
— Пожалуйста, — стала просить мама. — Мне одной придется все нести, а расстояние до дома порядочное.
— Не могу! — ответил шофер. — У меня на это полчаса уйдет, как раз до врача за это время доеду.
И он взялся за гремящий внутри деревяшками загадочный рюкзак.
— Да на машине две минуты займет, не больше! — просила мама.