Впереди было что-то вроде блокпоста, над которым что-то летало. Вот бы бинокль сюда сейчас, разглядел бы, что да как. Но бинокля с собой не было. Хотя…
— Марин, а что у тебя в сумочке?
— Ну… духи, косметика, всякие безделушки, зеркальце, театральный бинокль… А, поняла! Держи!
Силы увеличения хватило, чтобы разглядеть картину. Это действительно напоминало границу. Столбы, лес, блокпост часовыми, над которым кружили дозорные белки-летяги. Выглядели зверьки более чем сурово, и проверять, насколько погранцы злые, мне совершенно не хотелось. И кирпича в качестве отвлекающего манёвра у нас уже не было. Рисковать Мариной во второй раз, не имея плана её спасения, я тоже не мог. Нужно было провести разведку. Либо…
Семёныч, почёсывая пузо, шел к белкам, размахивая намотанной на палку белой майкой. Мы все искренне надеялись, что звери в курсе, что такое парламентёр, и не загрызут строителя.
— Эй, штурмовики, по-русски говорит тут кто?
Одна из белок отделилась от группы и, приземлившись, представилась:
— Старший инспектор пограничного контроля Орехов.
— Пройти через границу можно? Нас тут трое. Со мной ещё парочка — парень с девушкой. Без оружия.
— Вы кто такие? Зачем в Тёмный лес идёте? Почему без проводника?
Белка проводник оказался таким же болтливым, как и конь. На удивление, при жизни он пограничником не был. Кривозуб был пьянствующим работником парикмахерской. Брил людям бороды, стриг и всё такое. Никаких военных заслуг и службы ракетным катером, как у коня. Да и смелостью не отличался.
— Трусливый лев, — предположила Марина.
— Тогда, кто-то из нас — маленькая собачка?
— Вы вообще, о чём сейчас, — недоуменно спросил Семёныч.
— Да так, о своём.
Строитель явно не читал и не смотрел ничего, что навело бы его на подобные мысли. Простой мужик. Как кирпич.
"Вот и тёмный лес густой, заходи, коли крутой". — Такая табличка висела на столбе при входе в тот самый лес. Что могло ждать внутри, не знал даже Кривозуб. Но, исходя из его нервного поведения, ничего хорошего ждать не стоило. Он сел на плечо Семёныча и нервно теребил шерсть на груди.
— Семёныч, у тебя, кажется, белочка, — поддела строителя Марина.
— Кто первым пойдёт? — спросил я.
Семёныч почесал живот.
— Ну, вот Кривозуб у нас проводник, так что лети, орёл, показывай дорогу. Белка вцепилась когтями в плечо строителя и всем своим видом показывала, что идти/лететь первой не собирается. Что же в этом лесу такого ужасного, что даже пограничники боятся? Я пожал плечами и пошел первым. В конце концов, не убьют же нас тут, а после всего, что с нами произошло, бояться чего-то просто глупо.
В лесу было довольно темно и тихо. Изредка поскрипывали ветки, заставляя белку и Марину испуганно смотреть по сторонам. Семёныч пытался высмотреть, растёт ли здесь что-то съедобное. Строитель и монстра сейчас рассматривал бы, как закусь. За почти сорок минут ходьбы по лесу, монстров мы так и не встретили. Однако явно заблудились.
— Ой, смотрите, ещё табличка висит! — Марина показала на прибитую к дубу фанеру с надписью "Кто заблудится в лесу — порублю на колбасу".
Семёныч хмыкнул: — И кто же это такой грозный?
— Увидишььььь, — просвистел ветер у него над головой.
— Ну, ни хрена же себе… — строитель снова почесал пузо, и прислушался к звукам леса.
Тем временем я осматривался, и хотя ничего странного не обнаружил, стоило быть начеку.
— Держимся вместе, никто не отстаёт. Если кого-то потеряем, потом хрен найдём. И не шуметь, слушаем звуки.
— Чувствую себя акустиком на подводной лодке, — мечтательно сказал Кривозуб. Дрожать он наконец-то перестал, чем очень обрадовал Семёныча и его истерзанное когтями плечо.
— Семёныч, ты в леших веришь? — вновь прозвучал тихий голос над ухом строителя. Прораб обернулся, пытаясь понять, кто его спросил. Голос ему был совершенно не знаком. Причудилось?
— Нет, ну серьёзно, веришь?
Минут через двадцать, я заметил, что Семёныча прошиб холодный пот. Все мы шли рядом. Молча и не замечая ничего странного. Строитель остановился.
— О! Кривозуб, слазь, чёрт мохнатый!
После того, как белка послушно спрыгнула с плеча, он прислушался к звукам леса.
Марина подошла к нему и потрогала лоб.
— Семёныч, ты вообще в порядке? Голова горит просто. Может, простыл?
— Да тихо вы! Я тут эксперимент ставлю! — Какой ещё эксперимент?
— Проверяю зависимость «белки» от белки.