***
Мэнсунь на охоте добыл олененка и велел Цинь Сиба приготовить его к обеду. Цинь Сиба направился домой, а мать олененка шла следом и плакала. Не в силах этого вынести, Цинь Сиба отдал ей малыша. Вернувшийся с охоты Мэньсунь потребовал оленины.
— Его мать шла следом и плакала,— ответил Цинь Сиба.— Я не мог вынести этого и отдал ей его.
Мэнсунь разгневался и прогнал Цинь Сиба со службы; однако через год он взял его наставником для сына.
— Цинь Сиба виновен перед вами, вы же делаете его наставником сына! — сказали приближенные.
— Если уж он пожалел олененка,— отвечал Мэнсунь,— то что тогда говорить о людях?!
Это и называется «совершить проступок и тем усилить к себе доверие». Вот почему, делая что-либо, нужно быть осмотрительным.
Так, Гунсунь Ян был обвинен Цинями в преступлении и не смог войти в Вэй. И хоть заслуги его были немалы, недолжный поступок стал причиной того, что в трудный момент ему некуда было поставить ногу.
Случается, захватишь что-либо, а на поверку окажется — отдал, или отдал что-либо, а потом окажется — пол учил.
Чжи-бо потребовал земли у вэйского Сюань-цзы; тот не хотел отдавать. Тогда Жэнь Дэн сказал:
— Могущество Чжи-бо наводит трепет на всю Поднебесную. Если не отдадим земли, которые он требует,— навлечем на чжухоу несчастье.
— А если он возьмет земли и не успокоится, тогда как? — возразил Сюань-цзы.
— Отдадим ему земли,— продолжал Жэнь Дэн,— он на радостях вновь потребует. Тогда вся Поднебесная объединится и разработает план. И то, что мы получим от этого единства, намного превзойдет то, что мы сейчас потеряем.
И вэйский Сюань-цзы отрезал земли и отдал Чжи-бо. Чжи-бо тотчас потребовал земель от ханьского Кан-цзы, и тот не посмел не дать. И вновь потребовал земель Чжи- бо— теперь от чжаоского Сян-цзы; но Сян-цзы не дал. Чжи-бо повел на него войска и, взяв с собою войска Хань и Вэй, окружил Сян-цзы в Цзиньяне. И тогда Хань, Вэй и Чжао сговорились, схватили Чжи-бо, а земли его поделили между собой.
Это и называется «захватить, а самому оказаться захваченным». А что тогда называется «отдать, а на самом деле взять»?
Желая попросить проезда у Юй, чтобы напасть на Го, цзиньский Сянь-гун послал в подарок юйскому гуну диск из нефрита Чуйцзи и упряжку, запряженную цюйчаньскими конями. Юйский гун соблазнился подарками и решил дать им дорогу. Гун Чжици, увещевая его, сказал:
— Их нельзя пропускать. Ведь Юй и Го — что повозка и колеса: колеса поддерживают повозку, повозка опирается на колеса. Сила Юй и Го — во взаимной поддержке. Если дать цзиньцам дорогу, Го погибнет утром, а Юй вечером.
Юйский гун не послушался увещеваний и дал дорогу. Сюнь Си повел войска на Го и покорил его, а на обратном пути напал на Юй и взял его.
Это и называется «отдать, а на самом деле взять».
Горы достигают высоты — и поднимаются облака; воды достигают глубины — и рождается водяной дракон; благородный муж достигает пути — и к нему приходят счастье и почет. Кто не ищет благодарности за благодеяния — обязательно бывает награжден; кто живет, не требуя признания своей праведности, обязательно будет прославлен.
В древности канав не прорывали, дамб не строили, и воды наносили людям вред. Юй прорыл Драконовы ворота, вскрыл Ицюэ, выровнял землю, упорядочил воды, и люди стали жить на суше. Родственных чувств простой народ не знал, пять норм отношений не соблюдал. Ци научил порядку отношений между господином и слугой, между отцом и сыном, между мужем и женой, между старшими и младшими. Поля еще не возделывались, пищи людям не хватало. Тогда Хоуцзи научил людей расчищать земли, поднимать новь, унавоживать почву, сеять зерно. И то, что после трех владык — Юя, Ци, Хоуцзи — ничего не осталось неупорядоченным — следствие бескорыстия их благой деятельности. Когда же Чжоу ослабели, ритуал и нормы отношений пришли в упадок, тогда Конфуций стал проповедовать миру путь Трех владык. И то, что их потомки до сих пор преемствуют друг другу,— результат его подвижнического труда.
Циньский царь поглотил Поднебесную и потерял ее, Чжи-бо завоевал чужие земли и тоже погиб, Шан Ян был четвертован, Ли Сы разорван колесницами. Три династии правили, взращивая добро, а циский Хуань-гун прервал род и стал баваном. Но посеявший просо — не пожнет гаоляна, посеявший ненависть — не пожнет добра.
В семье одного сунца, известного в течение трех поколений своим добролюбием, без всякой на то причины родился белый теленок от черной коровы. Сунец обратился к гадателю.
— Это к счастью,— сказал гадатель.— Принесите теленка в жертву духам.
Прошел год, и его отец ослеп, а корова снова родила белого теленка. Тогда отец стал посылать сына к гадателю, но сын возразил:
— Мы прежде послушались его, и ты ослеп. Зачем же снова посылать за ним?!
Но отец настаивал:
— Словам мудрецов сначала противятся, а потом с ними соглашаются. Дело еще не кончено. Пойди и снова спроси — что бы это значило.
— Это к счастью,— сказал гадатель.— Принесите еще раз жертву духам.
Сын вернулся домой и передал слова гадателя отцу.
— Поступай как сказал учитель,— ответил отец.
Через год внезапно ослеп и сын. А после этого Чу напало на Сун и окружило город. Все молодые и сильные погибли, а старые, больные и дети были на стенах, крепко держали оборону и не сдавались. Когда город пал, чуский ван в сильном гневе велел перебить всех его защитников. И спаслись только отец и сын: из-за слепоты они не были на стенах. Когда осада была снята и войска распущены, они оба прозрели.
Так, сменяя друг друга, счастье и несчастье вращаются по кругу, и трудно уловить их переходы.
У одного добродетельного человека из пограничной полосы вдруг пропала лошадь. Все стали выражать ему сочувствие. А его отец сказал:
— Как знать— не обернется ли это счастьем?
Через несколько лун лошадь пришла, приведя с собою хусского рысака. Люди наперебой поздравляли этого человека, а его отец сказал:
— Как знать — не обернется ли это несчастьем?
Дом был богатый, кони добрые, сын любил скакать
верхом, и вот однажды упал и сломал себе бедро. Все выражали ему соболезнование, а отец сказал:
— Как знать— не обернется ли это счастьем?
Прошел год, хусцы глубоко вторглись в пределы пограничной полосы. Молодые и сильные взяли луки и устремились в бой. Из каждых десяти погибло девять. И только этот человек по причине хромоты остался жив. Так счастье оборачивается несчастьем, а несчастье — счастьем.
А как бывает, когда прямыми речами нельзя помочь делу? Собравшись строить дом, Гао Янтуй спросил совета у плотника.
— Рано,— отвечал тот,— дерево еще живое, насыплешь на него земли — оно обязательно прогнется. Если на сырой материал навалить тяжелую землю, он когда-нибудь обрушится.
— Нет,— возразил Гао Янтуй,— когда дерево сохнет, оно становится прочнее, когда глина подсыхает, она становится легче. У нас же легкая глина окажется над крепким деревом. Поначалу будет вроде и плохо, зато потом хорошо.
Исчерпав все доводы, плотник выстроил дом, как приказал Гао Янтуй, и дом вскоре обрушился. Это и называется «слова прямы, но бесполезны».
А как бывает, когда совершил преступление, а достоин награды? Или имеешь заслуги, а достоин наказания?
Симэнь Бао правил в Е. В амбарах не имел запасов зерна, в казне — денег, в арсеналах — оружия, чиновников не собирал для отчета. Люди жаловались на него Вэнь-хоу. В конце концов Вэнь-хоу сам поехал к нему в уезд—все оказалось так, как говорили люди. Тогда Вэнь-хоу сказал Симэнь Бао:
— Ди Хуан поручился за тебя, а ты, управляя Е, все развалил. Есть что сказать — говори, а нет — велю тебя казнить.
— Я слышал,— отвечал Симэнь Бао,— что для вана главное — рост населения, для бавана главное — рост вооружения, а в гибнущем царстве главное — богатые арсеналы. Ныне ван желает стать баваном, поэтому я и стремлюсь к тому, чтобы у народа был запас продовольствия. Прошу разрешить подняться на стены и ударить в барабан. Латы, оружие, зерно, рис — все немедленно будет здесь.