Идеал «всеобщей любви», провозглашенный Мо-цзы, очень напоминает христианскую заповедь о любви к ближнему — недаром же творчеством китайского мыслителя заинтересовался Лев Толстой. Но если христианству суждено было привести в движение миллионы и переустроить весь западный мир, то утопическая проповедь Мо-цзы, прозвучавшая на четыре с лишним века раньше и совсем в иных исторических условиях, была услышана лишь немногими. Моисты были людьми необыкновенными, поражавшими современников полным забвением личного, готовностью жертвовать всем ради общего блага и справедливости. Моист с радостью отдавал свою жизнь за главу школы и мог лишить жизни единственного сына за зло, содеянное постороннему. И пусть большинству современников идеи философа представлялись чуждыми, его приверженцев они сумели сплотить в тесный союз единомышленников, превосходивший организацией все другие школы. Своей дисциплиной, аскетизмом, взаимопомощью членов, беспрекословным подчинением авторитету главы, особыми установлениями и, наконец, увлечением математикой моисты имеют только одно соответствие в истории древнего мира — пифагорейский союз, существовавший в Южной Италии приблизительно в это же время. Впоследствии книга «Мо-цзы», не пользовавшаяся симпатией идеологов восторжествовавшего в Китае конфуцианства, была на тысячелетия предана забвению и переписывалась очень редко. Когда в XVIII веке к ней вновь обратились уже как к памятнику древней культуры, оказалось, что восемнадцать глав безвозвратно утеряны, а сохранившиеся места часто с трудом поддаются прочтению. Полного перевода «Мо-цзы» на русский язык, к сожалению, нет, но с весьма обстоятельным анализом его учения читатель может познакомиться в книге М. Л. Титаренко «Древнекитайский философ Мо Ди, его школа и учение» (М., Наука, 1986).
***
ИЗ ГЛАВЫ «ПОЧИТАНИЕ ЕДИНСТВА»
Мо-цзы сказал: «Чтобы навести порядок в стране, необходимо знать причину беспорядков. Если знаешь причину беспорядков, то, устранив ее, приведешь страну к процветанию и спокойствию; если же не знаешь причины беспорядков, то не сможешь навести порядок в стране...
Когда проникаешь в истоки беспорядков, видишь, что они возникают там, где люди не любят друг друга, а слуга и сын непочтительны к государю и отцу. В чем же суть беспорядка? Она в том, что сын любит себя, но не любит отца и готов ради своей выгоды нанести ему ущерб; она в том, что младший брат любит лишь себя и, не любя старшего брата, наносит ущерб брату своему, дабы обеспечить выгоду себе...
Ныне правителям ведома любовь лишь к своему царству, и, не любя другие царства, они изыскивают любой предлог для нанесения удара по ним. Ныне почтенным отцам ведома любовь лишь к своей семье, и, не любя другие семьи, они не брезгуют ничем, чтобы разграбить всей семьей семью ближнего...
Если между людьми отсутствует взаимная любовь, непременно появляется взаимная ненависть; если правитель и его подчиненные не питают взаимной любви, им не следует ждать милости и верности; если между отцом и сыном нет взаимной любви, то нет речи и о почитании родителей; если между братьями нет взаимной любви, то между ними нет и согласия; если же между людьми Поднебесной не будет взаимной любви, то сильный непременно подчинит слабого, богатый оскорбит бедного, знатный станет кичиться перед простолюдином, хитрый обманет простодушного...»
***
ИЗ ГЛАВЫ «ВСЕОБЩАЯ ЛЮБОВЬ»
Мо-цзы сказал: «Всеобщую или отдельную любовь питают злые люди Поднебесной? Конечно же, отдельную любовь. Именно они, сторонники отдельной любви, и порождают великое зло в Поднебесной. Вот почему следует отвергнуть отдельную любовь...
Только всеобщая выгода и всеобщая любовь принесут Поднебесной большую пользу; отдельная же корыстная выгода, за счет общей выгоды, принесет Поднебесной лишь большое зло. Во всеобщей пользе лежит истина... Отдельную любовь и корыстную выгоду необходимо заменить всеобщей любовью и взаимной выгодой... Долг человеколюбивого — приносить Поднебесной пользу и уничтожать в Поднебесной зло...»
***
ИЗ ГЛАВЫ «ПРОТИВ НАПАДЕНИЙ»
Мо-цзы сказал: «Решать политические споры между государствами с помощью войны — все равно что заставить всех людей Поднебесной пить одно лекарство от разных болезней; полезным оно может оказаться разве что для трех-пяти человек...»
Армия нападающей стороны вторгается на землю другого государства, вытаптывает его хлеба, вырубает леса, разрушает города и поселения, загрязняет пруды и водоемы, угоняет и убивает скот, оскорбляет его родовые кумирни, принуждает работать на себя, измывается над иноплеменными старцами и женщинами, вывозит его богатства, убивает его подданных...
Многочисленные армии уходят в поход и не возвращаются назад. Тысячи семей лишаются опоры, жены становятся вдовами, дети сиротами, служилые отвыкают от государственных дел, земледельцы покидают свои поля, простолюдины нищают...
За бесчисленные смерти простолюдинов и страшные бедствия, которые война несет как знати, так и народу, нападающее царство получает пустующие земли, для заселения коих нет у него уже людей. Стало быть, теряет то, в чем нуждалось, и получает то, в чем и до этого был избыток...
***
ИЗ ГЛАВЫ «ВОЛЯ НЕБА»
Небу угодна справедливость и ненавистна несправедливость. Вести народ Поднебесной на свершение справедливых дел — это и значит делать то, что угодно Небу. Если я делаю для Неба то, что оно любит, то и Небо делает для меня то, что я люблю. Что же я люблю и что ненавижу? Я люблю счастье и ненавижу несчастье...
***
Небо не хочет, чтобы большое царство нападало на малое, сильная семья притесняла слабую, хитрый обманывал наивного, знатный кичился перед простолюдином. Все это противно воле Неба. Небо желает, чтобы люди помогали друг другу, учили друг друга, делили имущество друг с другом. Небо также желает, чтобы верхи хорошо управляли страной, а низы были усердны в делах. Если верхи умелы в управлении, в стране царит порядок; если низы усердны в делах, в стране достаток и пищи и предметов. Если в стране царит порядок и достаток, то для свершения жертвоприношения Небу всегда найдутся чистое вино и ритуальная посуда, а для подарков соседям с четырех сторон — яшмовые круги, жемчуг и нефрит.
Следовать воле Неба — значит следовать всеобщей любви и взаимной выгоде между людьми. Кто следует воле Неба, тот непременно получит вознаграждение. Тот же, кто поступает против воли Неба, сеет взаимную ненависть и побуждает людей ко взаимному злу, непременно понесет наказание…
***
ГЛАВА «ГУНШУ БАНЬ»
Некто Гуншу Бань соорудил для царства Чу снасть для взятия городских стен под названием «облачные лестницы», чтобы напасть на царство Сун. Учитель Мо прослышал об этом и тотчас же покинул царство Лу. Он шел десять дней и десять ночей. На ногах у него выступили кровавые волдыри, но он шел, не ведая отдыха. В изодранной одежде и сношенной обуви он прибыл в чускую столицу Ин и разыскал там Гуншу Баня.
— О чем Учитель хочет поведать? — спросил Гуншу Бань.
— На севере объявился человек, меня оскорбивший. Хочу просить вас пойти и убить его,— сказал Мо-цзы.
Гуншу Бань помрачнел.
— Я дам вам за это десять мер золота! — сказал далее Мо-цзы.
— Я блюду закон нравственности и не убиваю людей понапрасну,— ответил Гуншу Бань.
Тогда Мо-цзы поднялся и, совершив двойной поклон, сказал Гуншу Баню:
— Дозвольте мне пояснить. Когда я был на севере, до меня дошли слухи, что вы соорудили «облачные лестницы», дабы напасть на царство Сун. Но чем провинилось Сун? Ведь в Чу и так избыток земли и не хватает людей. Убивать то, в чем и так недостаток, и домогаться того, что и так в избытке,— можно ли это назвать целесообразным? И потом, царство Сун не совершило никаких злодеяний, однако на него нападают,— можно ли это назвать человеколюбивым? Понимать это и не отговорить от этого правителя,— можно ли это назвать преданностью? Если же ты пытался отговорить его, но переубедить не смог — значит, ты не силен в искусстве спора. Блюсти закон нравственности, отказываться убить одного, но готовить убийство многих,— можно ли это назвать разумным?