Гуншу Бань не знал, что ответить.
— Итак, отступаетесь ли вы от своего намерения? — спросил Мо-цзы.
— Я не в силах,— ответил Гуншу Бань.— Я уже твердо обещал это правителю Чу.
— Ну что ж, тогда отведите меня к правителю Чу,— сказал Мо-цзы.
Увидев правителя, Учитель Мо сказал:
— Некий человек отказывается от резной колесницы, но жаждет украсть разбитую повозку соседа; отказывается от длиннополой одежды из расшитой парчи, но желает заполучить короткую войлочную накидку соседа; не ест собственного отборного проса и мяса, но хочет украсть и съесть мякину и отруби у соседа. Что это за человек?
— Да ведь это больной жаждою воровства! — сказал правитель.
Учитель Мо продолжал:
— Царство Чу растянулось на пять тысяч ли и поперек, и вдоль, а Сун — всего лишь на пятьсот. Это все равно что резная колесница и разбитая повозка. В Чу есть озеро Юньмын, в котором полно носорогов, вокруг озера бродят оленьи стада, реки Янцзы и Хань кишат всевозможной рыбой, черепахами и крокодилами, то есть всем, в чем заключено богатство Поднебесной. А в Сун даже нет фазанов, зайцев и лисиц. Это все равно что отборное просо и мясо — и мякина и отруби. В Чу есть леса, где растут высокие сосны, катальпы и другие большие деревья. В Сун же больших деревьев нет. Это все равно что расшитая парча — и грубая войлочная накидка. Мне кажется, подготовка вашими слугами нападенья на Сун подобна поступкам того больного жаждою воровства. Полагаю, если князь пойдет войною на Сун, он не только не оправдает ее никакими доводами, но и не добьется успеха.
— Искусная речь! — сказал правитель.— Однако Гуншу Бань уже соорудил для нас «облачные лестницы», и мы непременно захватим Сун.
Тогда Учитель Мо оборотился к Гуншу Баню и, сняв свой пояс, разложил его на земле: он должен был служить ему городской стеной, а дощечки для письма — орудием нападения и обороны. Девять способов приступа применил Гуншу Бань, однако Мо-цзы всякий раз отбивал их. Когда Гуншу Бань исчерпал все способы приступа, но города не взял, у Мо-цзы в запасе еще оставались способы обороны.
Тогда потерпевший поражение Гуншу Бань воскликнул:
— Я знаю, как побороть тебя, но не скажу!
— Ия знаю способ, каким ты хочешь выиграть у меня сражение, и тоже не скажу,— ответил Мо-цзы.
Чуский правитель спросил пояснений.
— Мысль Гуншу Баня не идет далее того, чтобы убить меня,— сказал Мо-цзы,— ибо он думает, что, убив меня, лишит Сун возможности обороняться. Но мой ученик Цинь Гули с тремястами подручных, вооруженных моими орудиями обороны, уже стоят на сунских стенах и ждут врагов из Чу. Так что, если вы и убьете меня, победы вам все равно не добиться.
— Прекрасно! — сказал правитель.— Повелеваю отменить поход на Сун!
И Мо-цзы отправился обратно. Когда он проходил через Сун, полил сильный дождь. Мо-цзы хотел было укрыться от дождя в крепостных воротах, но стражник преградил ему дорогу. Вот почему говорится: «Толпа не ведает о заслугах тех, кто делает стройным свой дух, но хорошо знает о тех, кто домогается громкой славы».
***
ИЗ „СУНЬ-ЦЗЫ”
Книга «Сунь-цзы» («Учитель Сунь»), названная по имени того, кому приписываются собранные в ней мысли и изречения, принадлежала к довольно распространенному в Древнем Китае жанру сочинений о воинском искусстве. В ханьскую эпоху в императорской библиотеке насчитывалось более полусотни таких трактатов, и интерес к ним нетрудно понять — ведь вся история Древнего Китая состояла из цепи бесконечных войн. Не удивительно, что искусство полководца и искусство ведения войны в целом ценилось так высоко: от них постоянно зависели жизнь и смерть сотен тысяч людей, гибель и процветание целых царств и областей.
Правда, по прошествии веков среди многочисленных военных трактатов время произвело свой отбор: многие из них исчезли, а в традиции утвердилось классическое «Семикнижие», вобравшее в себя квинтэссенцию китайской военной мысли. Однако книга «Сунь-цзы» по-прежнему продолжала оставаться одной из самых популярных: она формировала основу военных доктрин Китая и Японии.
Трактат «Сунь-цзы» невелик — всего тринадцать небольших глав,— но в них древний полководец как бы исчерпывает основные проблемы стратегии и тактики, причем его мысли порой звучат очень современно. Он призывает выигрывать войну «еще до ее начала», уделяет немалое внимание моральной подготовке солдат, подробно разбирает преимущества и недостатки различного рода местностей, роль маневра. Сунь-цзы предостерегает от промедления: его можно было бы считать автором концепции молниеносной войны, если бы сама эта идея не была стара, как мир. Впрочем, он далеко не догматик и главное для него — «следовать изменениям». «Бывают дороги, по которым не идут,— утверждает он,— армии, на которые не нападают, крепости, из-за которых не борются, повеления государя, которые не выполняют!» Этому человеку была чужда сентиментальность: главное для него — поставить солдата в столь безвыходное положение, чтобы заставить его сражаться до последней капли крови; однако он понимает, что о солдате надо заботиться и завоевать его расположение. В целом же для Сунь-цзы «война — путь обмана», где хитрость, умение
ввести в заблуждение противника или, напротив, разгадать его замыслы имеют первостепенную роль.
Не следует думать, что книга «Сунь-цзы» сугубо прагматична: в самой ее прагматичности выражен определенный взгляд на мир, а концепции стратегические четко увязываются с положениями древнекитайской натурфилософии, со взглядами даосизма, с понятиями Инь и Ян, с теорией круговорота пяти первоэлементов. Книга не случайно включена в знаменитое «Собрание трудов китайских мыслителей» — перед нами проза по- настоящему философская, каждое слово которой к тому же предельно взвешено и отточено.
Традиция считает автором книги знаменитого полководца Сунь У (VI в. до н. э.), современника Конфуция. Именно его победы над соседями укрепили некогда полуварварское царство У, расположенное в нижнем течении реки Янцзы, и ввели его властителя в круг самых могущественных царей Поднебесной. О жизни самого Сунь У мы знаем очень мало, если не считать знаменитого анекдота о строевых учениях, которые тот устроил в царском гареме, дабы продемонстрировать свое умение управлять войском. Красавицы, увы, никак не могли запомнить, где лево, где право, без конца сбивались, разражались непочтительным смехом — и тогда Сунь-цзы повелел обезглавить двух любимых наложниц царя, стоявших во главе отрядов. Напрасно обеспокоенный царь, наблюдавший за маневрами с возвышения, прислал к нему гонца, уверяя, что без этих прелестниц «пища не будет ему сладка»,— Сунь-цзы оставался неумолим. «Я удостоился от государя звания полководца, а полководцу в действующей армии даже государь не указ!» — отвечал он гонцу. После казни двух наложниц оставшиеся сто семьдесят восемь красавиц стали выполнять все команды безукоризненно, но государь не пожелал продолжать учения и отослал Сунь-цзы одерживать победы на дальних окраинах царства. Поводом же для столь печально закончившегося эпизода послужило как раз знакомство царя с книгой «Сунь-цзы» — ему захотелось убедиться, как ее теоретические построения выглядят на практике...
На русском языке существуют два полных перевода трактата, вышедших в 1950 и 1955 гг. Ниже мы даем фрагменты из «Сунь-цзы» в переводе академика Н. И. Конрада.
***
ИЗ ГЛАВЫ «ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ РАСЧЕТЫ»
1. Сунь-цзы сказал: «Война — великое дело для государства; это корень жизни и смерти, путь существования и гибели.
2. Поэтому в основу ее кладут пять явлений:
3. Первое — Дао, второе — Небо, третье — Земля, четвертое — полководец, пятое — закон.