Выбрать главу

— С удовольствием, — по-гусарски пророкотал Мыловидов, успев всунуть в туфли обе ноги.

— О, португальский портвейн! Обожаю! Можно глоточек?

— Хоть два! — удачно сострил Игорь Петрович и налил полный стакан. Дама выпила и покосилась на сигареты.

— «Кемыл»! Рекомендую, приличные. — Мыловидов щелкнул зажигалкой. Маленький джинн зажег сигарету и, подмигнув, спрятался.

Брюнетка с уважением посмотрела на сигареты, зажигалку и на Игоря Петровича.

Откинулась на диване, и в глаза Мыловидову бросились два чудных колена. Он почувствовал себя молодым и свободным: «Вот оно! Началось, поехало!» — Ваше имя, мадам? — спросил Мыловидов.

— Ириша. А вас?

— Игорь Петрович.

— Очень славно. Игорек, расстегни молнию, если не трудно!

Можно было подумать, Ириша учила тот же сценарий!

Поезд мягко тронулся с места. «Началось, поехало!» — бормотал Игорь Петрович, ломая молнию на платье. И тут в окне возник взмыленный офицер. Он махал Ирише рукой, крича непонятное. Ириша улыбалась ему, помахивая ручкой, стараясь закрыть Мыловидова телом. Но полковник увидел его и свирепо припечатал к стеклу прямо-таки генеральский кулак. Какое-то время еще бежал рядом, посылая воздушные поцелуи и могучие кулаки. Наконец, на шестом километре, увязнув в болоте, отстал.

— Чего-то я замерзаю! — прошептала Ириша, оставшись в комбинации, гордясь своим телом.

Игорь Петрович смотрел на полуобнаженную грудь и видел два кулака.

«Муж — полковник! Убьет! У военных своя авиация! Прилетит самолетом, встретит на вокзале, расстреляет обоих! Меня-то за что?» — Игорек, я выпила. Теперь ты!

— Не хочу! Пейте сами!

— А чего это мы вдруг на «вы», не ломайся!

— Что делать, что делать? — Игорь Петрович никак не мог прикурить. Маленький джинн нервничал и дрожал от страха. — Принять смерть из-за бабы? Да я в первый раз ее вижу! Одиннадцать лет Светке не изменял и ничего, как-нибудь перебьюсь!

Мыловидов машинально кивал, не слушая Иришину воркотню, соображая, как спасти жизнь. А эта идиотка раскраснелась, клала руки куда ей надо, пыталась поймать губы, а он отбивался:

— Как вам не стыдно! Ирина, простите, не знаю отчества! Муж — офицер Советской Армии! Наш защитник! А вы только в поезд…

— Муж — это муж, а поезд — это поезд! — хохотала Ириша. — Ну обними же скорей! Поезд идет!

Еще немного и произошло бы непоправимое! Игорь Петрович, высвободившись, рванул дверь: «Помогите!» — Ну и дурак! — сразу устав, сказала Ирина, укрылась одеялом и, отвернувшись к стене, всхлипнула: «Дураки вы все!» Игорь Петрович скоренько собрался и выскочил в коридор. Куда податься? В любом купе могли ждать новые неприятности. Негромко стучали колеса на стыках. Все спали. Игорь Петрович заглянул к проводнице.

— Простите. Я храплю, даме мешаю. Может, есть свободное местечко переночевать?

— Идите на восемнадцатое, — зевнула девица. — У меня там один храпун спит.

Давайте на пару.

Мыловидов нашел купе по звуку. Храпели действительно здорово. Не зажигая свет, он лег не раздеваясь и оставил незапертой дверь на случай, если придется катапультироваться. Игорь Петрович не спал. Сквозь храп соседа ему слышался стук копыт коня. Это полковник нагонял поезд и размахивал монтировкой.

Наконец Варфоломеевская ночь кончилась. Поезд прибыл в город-герой Ленинград.

Мыловидов с измятым, как после загула лицом, вышел в коридор и налетел на Ирину. Она была свежа как майская роза. Улыбнувшись, сказала: «Игорек, поднеси чемодан, побудь мужчиной». За ее спиной в купе, что-то мурлыча, одевался тот самый мужик, который отказался спать с Мыловидовом. Его глаза уже не горели тем жарким огнем, они тихо тлели.

Игорь Петрович задохнулся то ли от ревности, то ли от обиды: «Со мной спать не хотел, гад!» Мыловидов с ирининым чемоданом выскочил на перрон и нос к носу столкнулся с родной тещей Галиной Сергеевной. Она ком-то встречала с цветами.

Увидев Игоря Петровича с чужим чемоданом рядом с Ириной, теща вскрикнула.

Мыловидов бросился к ней.

— Галина Сергеевна! Зравствуйте! Я вам все объясню! Я спал в совершенно другом купе! С другими людьми! Дама подтвердит!

Ирина послала ему воздушный поцелуй. Теща влепила пощечину. Игорь Петрович чуть не заплакал с досады. «Мало того, что за двадцать шесть рублей всю ночь ни с кем не спал, так за это еще и по морде!» Игорь Петрович затравленно оглянулся. Сзади, стоя к нему спиной, Ирину обнимал военный с генеральскими погонами. Мыловидов чуть не потерял сознание: «Муж!

Догнал все-таки! Когда же ему генерала присвоили! Вот оно! Началось, поехало!..»

Сны

Пришла женщина к врачу и говорит: «Помогите! Муж кричит во сне. Привык спать, руки под себя заломив, ножки штопором скрючит, при этом свернется калачиком да еще под подушку сунуть голову норовит! Ну и снится ему, будто всю ночь с лестницы скидывают, а он об ступеньки ударяется и кричит: „Поберегись!“ Представляете? Всю ночь рядом с вами орут „поберегись!“ Конечно, я со сна от него шарахаюсь и падаю на пол! Утром вся в синяках!» Врач подумал и говорит: «А вы ему перед сном руки свяжите. Ножки забинтуйте одна к другой. Голову прикрутите к спинке кровати, чтобы он не рыпался, а спал ровно!» Женщина так и сделала. Через неделю приходит опять вся в слезах:

— Доктор, теперь ему снится, будто его связали враги и до утра пытают. Он орет во сне: «Лучше убейте меня! Убейте!» Я бы убила, но чем?

Доктор снова подумал и говорит: «А вы шепните ему на ухо „пиф-паф“. Он и успокоится вечным сном!» Женщина так и сделала. И, действительно, муж как услышит «пиф-паф», тут же засыпает как убитый. И очень эта женщина довольна была.

Но через месяц приходит к врачу, вся в черном.

— Он спит? — спрашивает доктор.

Женщина в слезы: «Однажды я перепутала и вместо „пиф-паф“ ляпнула „ба-бах“! Муж во сне заорал: „Ложись! Воздух!“ Скатился с постели и подорвался на мине, приняв за нее бидон с молоком!» — Слава богу, — сказал доктор, — что хоть вас осколками не задело!

Жажда

Пить! Пить! Пить!.. За глоток жизнь отдам!.. Из пустыни час назад выбрался…

Неделю верблюжью колючку сосал. Не пробовали? Гадость!.. И миражи: голая баба пьет газировку! Кидаюсь на нее, — мираж! Кроме голой бабы — ничего!

Граждане! Люди! Подайте воды! Глоточек хоть уксуса! Дайте, дайте! (пьет). Ах!.. Еще стаканчик! Еще!.. Там что-то осталось в ведре?

Позвольте допью… Фу!.. Что еще человеку надо!

Нет, нет! Благодарю! Ничего не хочу, — напился по горлышко! Разве что… корочку хлеба, уж больно аппетитно собачка грызет!.. Неделю в пустыне, кроме саксаула во рту ничего… Может кинете корочку? У вашей собачки их две. Откушу и верну! Киньте! Ам!.. Чудо, не корочка!

Что вы мимо пронесли, благодетель?.. Качнуло от запаха… Отбивная свиная?

Позвольте взглянуть. С картошечкой позолоченной!.. Помидорчик! У-у, ты мой краснороженький!.. Огурчик напополам? Нет! Только не это! Не могу видеть влажную внутренность, — слюной изойду! Сомкните обратно!.. Отойдите на девять метров! Я буду есть! Извините, если не эстетично получится, жрать умираю!..

Фу!.. Все! Икну еще раз и буду благодарить!.. Куда косточку понесли? Кому не разгрызть?.. Хрум! Перебьется ваша собачка!..

Не знаю, как и благодарить… язык от счастья заплетается… Что? Нет, в животе не урчит, — прислушайтесь! Это песня желудка! Гимн! Прошу всех встать! Сидеть не могу… Впечатления переполняют… Извините, я счас…