Мои губы не шевельнулись.
– Тогда мне придется по-прежнему называть тебя принцессой.
Его глаза теперь потеплели, и мне захотелось проверить, не пропала ли его боль, но я смогла удержаться. Наверное, боль ушла. Если так…
– По крайней мере, скажи, почему не остановила меня, – произнес он прежде, чем я уступила любопытству и потянулась своим чутьем.
Я понятия не имела, что отвечать, когда я сама себя не вполне понимаю.
Уголок его рта дернулся вверх.
– Уверен, что не только из-за моей обезоруживающей внешности.
Я сморщила нос.
– Ну разумеется.
Он опять издал короткий удивленный смешок.
– Похоже, ты только что меня оскорбила.
Я с досадой поморщилась.
– Я не хотела…
– Ты меня ранила, принцесса.
– Я в этом сильно сомневаюсь. Ты более чем хорошо осведомлен о своей внешности.
– Да. Из-за нее немало людей сделали сомнительный жизненный выбор.
– Тогда почему ты говоришь, что оскорблен?..
Осознав, что он меня дразнит, и чувствуя себя дурой оттого, что не сразу это поняла, я снова попыталась оттолкнуть его.
– Ты все еще лежишь на мне.
– Знаю.
Я набрала в грудь побольше воздуха.
– С твоей стороны грубо продолжать это делать, когда я ясно дала понять: мне хотелось бы, чтобы ты слез.
– Грубо с твоей стороны вваливаться в мою комнату, одетой как…
– Твоя любовница?
Он поднял бровь.
– Я бы ее так не назвал.
– А как бы ты ее назвал?
Хоук, похоже, задумался, по-прежнему наполовину распростершись на мне.
– Э… хорошей подругой.
Отчасти я испытала облегчение от того, что он не назвал ее неуважительным словом, какие я слышала в разговорах мужчин о женщинах, с которыми они имели интимные отношения. Но хорошая подруга?
– Хорошие подруги так себя не ведут.
– Держу пари, ты мало что знаешь о таких вещах.
Правдивость этого утверждения трудно игнорировать.
– И ты держишь пари, основываясь только на одном поцелуе?
– Только на одном поцелуе? Принцесса, много чего можно узнать по одному поцелую.
Уставившись на него, я не могла не чувствовать себя… очень неопытной. Единственное, что я могла сказать по его поцелую: у меня возникло ощущение, что Хоук хочет овладеть мной.
– Почему ты меня не остановила?
Он осмотрел маску и перевел взгляд ниже, туда, где плащ разошелся, открыв мое слишком тонкое платье с довольно смелым вырезом. Если честно, я не знаю, о чем думала, надевая этот наряд. Как будто подсознательно готовила себя… к чему-то. У меня внутри все сжалось. Вероятнее всего, это платье было фальшивой бравадой.
Хоук встретился со мной взглядом.
– Кажется, я начинаю понимать.
– Означает ли это, что ты собираешься встать и дать мне возможность двигаться?
«Почему бы тебе не сбросить его?» – прошептал тот глупый, очень разумный и очень логичный голос.
Это был серьезный вопрос. Я знала, как использовать вес мужчины против него же. Что важнее, у меня есть кинжал и я могу до него добраться. Но я не потянулась за ним и не попыталась отодвинуть Хоука. Что это значит? Я… наверное, я чувствую себя в безопасности. По крайней мере, в этот момент. Может, я очень мало знаю о Хоуке, но он не незнакомец, во всяком случае, не кажется мне таким, и я его не боюсь.
Хоук покачал головой.
– У меня есть предположение.
– Жду его, затаив дыхание.
На правой щеке опять появилась ямочка.
– Я думаю, ты пришла в эту комнату намеренно.
Он не ошибся, но, скорее всего, заблуждается насчет настоящей причины.
– Вот почему ты молчишь и не пытаешься опровергнуть мои догадки насчет того, кто ты. Наверное, позаимствованный плащ – тоже очень продуманное решение. Ты пришла, потому что тебе от меня что-то нужно.
Я хотела было возразить, однако слова не шли на язык. Молчание не было знаком возражения или согласия, но внутри опять все сжалось.
Он слегка сдвинулся, положил ладонь на мою щеку и развел пальцы.
– Я прав, принцесса?
Сердце пустилось вскачь. Я попыталась сглотнуть, но в горле пересохло.
– Может… может, я пришла… поговорить.
– Поговорить? – Он поднял брови. – О чем?
– О многом.
Выражение его лица смягчилось.
– Например?
Несколько секунд в голове у меня было пусто, потом я выпалила первое, что пришло на ум.
– Почему ты решил служить на Валу?
– Ты пришла, чтобы спросить об этом?
Ничто в его голосе или взгляде не говорило о том, что он мне поверил, но я кивнула, отметив эту ситуацию как еще один пример того, что я не умею вести беседу.
Помолчав, он сказал:
– Я пошел служить на Вал по той же причине, что и многие.
– И почему же? – спросила я, хотя и знала большинство причин.