Пройдя в смежную комнату, я застала Гамильтона, стоящего у каминной полки.
- Вижу, вы не торопитесь попасть домой.
В его голосе явственно читалась нотка нетерпения, смешанная с недовольством.
- Я знаю, что меня там ждет.
- Не сомневаюсь. На месте вашего отца, я бы устроил вам хорошую взбучку.
- Не хотелось бы вас огорчать, милорд, но боюсь такой исход дела останется только в ваших фантазиях.
- Не дерзите, - произнес он холодным и тоном и направился к выходу.
Я мысленно себя одернула. Виктория! Это единственный человек, который может тебе помочь. Пусть лично убедится в моем плачевном состоянии, тогда лорд Гамильтон будет более чем расположен к диалогу. И сейчас мне оставалось только последовать за ним.
В карете мы ехали молча. Лорд Гамильтон смотрел то на улицы, то на свои перчатки, периодически похлопывая ими себя по бедру. Очевидно ему не терпелось поскорее от меня избавиться.
- Что вы делали в порту? – праздно поинтересовалась я.
Гамильтон поднял на меня глаза. Казалось, что с момента нашего последнего разговора, он вообще избегал на меня смотреть.
- Я путешествовал. И только вчера мой корабль вернулся в Лэндонбург.
- Куда вы плавали?
Не сказать, что мне было очень любопытно, но я не привыкла к такому долгому молчанию.
- В Мерику.
- В Мерику?! – искренне воскликнула я.
- Что вас удивляет?
- Это очень далеко…
- Верно. Месяц пути туда и обратно. Но эта страна стоит того.
- Почему?
Гамильтон вытянул ноги. Благо размеры кареты легко позволяли ему это сделать.
- В Мерике у меня несколько золотых приисков. Очень прибыльных.
- Не понимаю, к чему там ваше личное присутствие. Ведь вы можете направить управляющего.
- Вы сами указали мне туда путь.
Гамильтон некстати напомнил про мое напутствие ему в шахту, и мне разом расхотелось продолжать разговор. Как он вообще умудрился родиться в семье герцога?
Я отвернулась к окну, безразлично рассматривая проплывающих мимо людей.
- Прошу меня извинить. Кто старое помянет, тому глаз вон?
Гамильтон ухмылялся, глядя на мой оскорбленный вид.
- В Мерике прогрессивное и довольно занятное общество. У них не приемлют титулов и званий.
- Мне чуждо такое мышление, - презрительно бросила я.
- Не сомневаюсь, - не менее презрительно ответил Гамильтон.
Его замечание меня задело. Будто это я, а не обществе Мерики, пропагандировала подобную ересь. После этого незадавшегося диалога, оставшийся путь до моего дома мы более не осквернили ни звуком.
Дворецкий проводил нас в библиотеку. Герцог Нифийский любил подолгу проводить здесь время, посвящая себя изучению трудов древних философов, теорий ученых, истории канувших в небытие государств.
Я боялась и жаждала увидеть отца. Боялась, что он, как и матушка с сестрами, будет смотреть сквозь меня. Словно я малозначимая для него фигура. Жаждала, потому что в душе теплилась надежда, что возможно проклятье чудесным образом было снято. Ведь лорд Гамильтон меня узнал. Возможно это такое однодневное проклятье?
- Лорд Гамильтон, - удивленно произнес отец и поднялся из-за стола, - Признаться, неожиданный визит. Чему обязан?
- Лорд Лоуренс, - Гамильтон наклонил голову, - Вчера я повстречал вашу дочь в порту. И доставил ее к вам.
Я пряталась за спиной Гамильтона как последняя трусиха. Но он малодушно отошел в сторону, являя мою фигуру отцу.
- О ком вы? Мои дочери вчера провели вечер за чтением. Под зорким наблюдением компаньонки.
- Я о вашей старшей дочери. Леди Виктории. Которая стоит сейчас перед вами.
Гамильтон кинул на меня быстрый взгляд, словно желая убедиться, что я не успела сбежать из библиотеки.
Отец внимательно изучил мое лицо, а затем перевел недоуменный взгляд на Гамильтона.
- Лорд Гамильтон, я не понимаю вашей шутки. У меня нет дочери по имени Виктория.
Ну вот и все. Приговор озвучен. Казалось, все внутренности разом ухнули вниз, оставляя за собой пустоту и неприятное жжение. Знала же, чем это может обернуться! В эту минуту я ненавидела Джеймса Гамильтона. Ненавидела за то, что заставил меня вновь пройти через это.
Я резко повернулась на каблуках и вылетела из библиотеки. Было очень интересно послушать их дальнейший разговор и посмотреть на выражение лица Гамильтона. Но останься я там хоть на секунду дольше - не миновать моих слез.
Я присела на стул в холле, стараясь дышать как можно глубже. Странное чувство охватило меня. Это мой родной дом, родные уголки, родные запахи. Но находиться здесь мне было неприятно. Не по своей воле, но моя семья от меня отвернулась. Будто меня предали. И потому мне хотелось оказаться как можно дальше от всего, что мне напоминало об этом.